Увидев вытянувшееся лицо подопечной, никак не ожидавшей от короля подобного легкомыслия, Зорион шепнула той на ушко:
— Если наш великолепный король желает испытать свою судьбу, едя из рук той, что мечтает его отравить, то тут мы уж ничего не сможем сделать. Интересно, а как он себя чувствует после этого милого завтрака?
Она подозвала одну из служанок и что-то ей велела. Та убежала. Прибежав через несколько минут, сообщила испуганным голосом:
— Королю плохо!
Роветте тоже стало дурно. Задыхаясь, она упала на стул, хватая ртом воздух. Неужто она забрала не тот фиал? И что теперь будет?
Услышав это известие, фрейлины засуетились. Одна из них побежала докладывать о болезни Лерана его супруге. Та выплыла в малый будуар с такой откровенно довольной миной, что все поняли — это ее рук дело.
Герцогиня зло уставилась на свою патронессу. Геральда, не в состоянии справиться с радостным возбуждением и понимая, что этим выдает себя, приказала:
— Гофмейстерина, сходите и принесите мне успокаивающего зелья! Я себя неважно чувствую.
Та нехотя отправилась в гардеробную. Принесла флакон, отдала его королеве. Та велела налить себе в бокал воды и принялась отсчитывать капающие из узкого горлышка капли, считая вслух: «восемь, девять, десять… Нет, добавлю для верности еще пять…» Накапав пятнадцать капель, залпом выпила настой и замерла, удивленно выпучив глаза.
Покраснев, схватилась за горло и внезапно упала, нелепо дрыгая ногами и царапая руками горло. Окаменевшие фрейлины стояли вокруг, не зная, что предпринять. И только сохранившая самообладание герцогиня Зорион воскликнула:
— Во флаконе яд! Королева отравлена! Срочно за лекарем!
Всплеснув руками, две фрейлины опрометью бросились из комнаты. У Роветты по спине прополз липкой струйкой страх. Что это? Возмездие? Вряд ли во флаконе с успокаивающей настойкой яд объявился сам по себе. Кто же тот смельчак, что решился на такое?
Через несколько томительных минут королева затихла, свернувшись в жуткий маленький калачик. Кожа ее приобрела мертвенно-синюшный оттенок. Прибежавший наконец лекарь потрогал ее шею, заглянул в глаза и сообщил:
— Королева скончалась! — скорби в его голосе не слышалось, уж скорее удовлетворение.
Герцогиня Зорион чуть слышно пробормотала:
— Ну, надо же! Небось померла от того же самого яда, что готовила королю. — И спросила уже громко: — А как самочувствие нашего короля?
— Король себя чувствует неплохо. Но после завтрака с супругой ему было… — лекарь неприязненно усмехнулся, видно было, что он легкомысленный поступок Лерана не одобрял, — не по себе. Но все прошло. Правда, пришлось прибегнуть к некоторым не слишком приятным способам. — Неприязненно посмотрев на синюшную кожу мертвой королевы, установил: — Синильная морена. Смерть наступает быстро. Помочь ничем нельзя. — Поморщившись, язвительно добавил: — И стоит ли?
