- Я мог бы проявить инициативу.
- И тем самым указать на некомпетентность командующего?
- Инициатива всегда наказуема, - вспомнил я выражение родного мира.
- Точно подмечено. Особенно это применимо к действиям в боевых условиях. От разумности приказов и четкости их исполнения зависит успех операции. А если каждый вздумает проявлять инициативу, исходя из собственного видения ситуации, возникнет хаос. Так что не стоит перекладывать ответственность с командующего на подчиненных.
- Понимаю это, и согласен, но внутри все равно паршиво.
- Паршиво, - поддержал меня Том. – Терять своих всегда неприятно, даже если они тебя за своего не держали. Только давай рефлексию оставим до завтра, нам еще побеждать надо.
- И какие будут предложения.
- Держи и смотри.
Я осторожно взял протянутый планшет, почувствовав приятную тяжесть в руках. Прибор на ощупь был теплым, что казалось странным для холодного на вид металла. Передняя панель представляла собой сплошной экран, без рамки и кнопок. Нижняя поверхность также не баловала разнообразием: шершавая металлическая поверхность серебристого цвета, с небольшим кармашком для записок в углу. Никаких «вкл» и «выкл», рычажков и переключателей обнаружить не удалось. Я видел, как управлялись с планшетом другие, поэтому просто ткнул пальцем в темную поверхность экрана, и тот ожил, показывая подробную карту с рельефом местности: не схематический рисунок, привычный по школьной программе, а четкую фотографию, сделанную с высоты птичьего полета. Поверх изображения была наложена сетка координат, горели мягким светом желтые огоньки. Я сразу сообразил, что это и есть те самые пресловутые маячки, хаотично разбросанные по всей карте. Вот и неизвестная речка, виденная мною с холма. Она разделяла территорию на две части, прочертив диагональ с юго-запада на северо-восток. А это что за красная точка? На самом краю карты, в восточной ее части, горела раздражающим алым цветом отметка. Неужели позиция нашего отряд, вернее того, что от него осталось.
- У нас есть широта цели – 50 градусов 37 минут 34 секунды.
Принцип построения географических координат мало чем отличался от земного, поэтому я легко понимал Тома. То же самое касалось единиц измерения времени и календаря. Куда сложнее было с расстоянием, но за девять месяцев я привык к местным мерам длины, научившись автоматически переводить озвученные цифры в метрическую систему и обратно.
- Куда жмешь!?
Я едва повел пальцем, а картинка внезапно поползла вниз, резко увеличиваясь в масштабе.
