- Можно вас попросить снять колокольчики, - обращаюсь к нему, едва сдерживая нервную дрожь. В ушах до сих пор играют нотки последнего перезвона.
- А в чем, собственно говоря, дело? – мужчина всем своим видом демонстрирует недовольство. Даже губу нижнюю поджал, дескать «шляются всякие посреди ночи, пока мы тут работаем».
- Дело в колокольчиках, они мешают спать, - с трудом подавляю внезапно возникшую волну гнева. Пытаясь быть максимально вежливым, повторяю: - можно их снять, пожалуйста.
- Колокольчики висят в общей зоне…
- Меня не интересует, где они висят, я прошу их снять, - перебиваю метрдотеля. И уже не понимаю, что больше выводит из себя: перезвон или эта холеная, напыщенная от собственной важности, морда.
- Других постояльцев они не раздражают.
- Да мне плевать на других. Они меня раздражают, мне спать мешают.
- Попрошу не разговаривать со мною в таком тоне.
- В каком тоне? – срываюсь я. – Нормально же просил, снимите колокольчики.
- Если вас что-то не устраивает, пишите жалобу на имя руководства или ищите другую гостиницу. Я, знаете ли, не обязан, выполнять любую прихоть…, - мужчина сделал паузу, словно боролся с желанием произнести нецензурное слово. Пошевелил гладкими усиками и произнес нейтральное: - постояльцев.
Ах ты ж рожа напомаженная. Не хочешь по-хорошему, будет тебе по-плохому. До треклятых колокольчиков идти всего ничего, сделать пару шагов и оборвать. Но именно это мне не удается: на пути вырастает громада местного охранника.
Парень был не просто выше на голову, он еще и шире в плечах, раза в два. Встал вплотную, так что не размахнуться толком, не ударить. Разве что лбом по подбородку заехать или тростью засадить в подъем стопы: вдавить с силой, чтобы никакая обувь не смогла защитить.
- Какие проблемы, милейший? - доносится из-за спины знакомый голос. Поворачиваюсь и вижу Мо собственной персоной. Стоит в одних трусах семейных, пузо свисает, что наполненный водою бурдюк. Вид у напарника, как у подпитого мужика из соседнего дома, не хватает только недельной щетины.
Странно, но столь непрезентабельный вид внушает заносчивому метрдотелю. Он слегка опускает подбородок и, поубавив гонору, сообщает:
- Ваш коллега ведет себя самым наглым образом, требует снять колокольчики.
- Ну так сними, в чем проблема? - удивляется Мо.
- Но… но… но, позвольте.
- Позволяю, - Мо делает шаг и одним движением срывает треклятые колокольчики. Вот удивляюсь я напарнику, с виду косолапый мишка: неловкий и неуклюжий, но движется порою, что гибкая рысь. До того ловко у него маневр вышел: одним шагом миновал нас с охранником, другим – сблизился с метрдотелем, бросок руки - и колокольчики лишь звякнули на прощанье.
