Но когда рыцарь с Жанной под мышкой вышел на дорогу, он замедлил шаг. Потом и вовсе остановился.
Он уставился на своих людей, руками раскапывающих навозную кучу.
– Почему, – сказал сир Фабиан, – мои люди копаются в навозе?
– Эй! – воскликнул Марк – сын Марка – сына Марка. – Смотрите!
Крестьяне оторвались от увлекательного зрелища работ на навозной куче и увидели малютку Жанну, которую, словно безвинную овечку, тащил под мышкой остролицый рыцарь.
– Сир Фабиан! – закричал лысый.
Когда родители увидели Жанну, их лица стали белей овечьей шерсти. Вся напускная деревенская простота матери тут же исчезла. Она бросилась к Жанне, отец за ней. Следом подбежали крестьяне, сгрудившись вокруг рыцаря и его пленницы.
За их спинами два рослых рыцаря на миг оторвались от своей грязной вонючей работы.
– Куда это они все побежали? – спросил один.
Другой пожал плечами и возобновил раскопки.
Сир Фабиан крепко держал Жанну. Его рыцари расталкивали крестьян.
– Назад! – кричали они. – Прочь!
Они встали между крестьянами и своим предводителем. Жанна дернулась и лягнула лысого рыцаря. Он обернулся и оскалился на нее.
– Не трогайте ее! – закричала мать Жанны. – Вы не имеете права! Мы свободные земледельцы! Мы пожалуемся в магистрат! Не имеете права!
Но сир Фабиан прокричал в ответ:
– Имеем, да еще какое! У нас приказ из Сен-Дени!
При слове «Сен-Дени» крестьяне мгновенно притихли.
Потом мать Жанны воскликнула:
– Приказ похищать маленьких девочек?
– Приказ остановить языческое поклонение собаке.
– Что? Какой это собаке мы поклоняемся? – удивился отец Жанны.
– Мы бы никогда… – прокричал кто-то из толпы.
– Но это правда, – вперед протиснулся бейлиф Шарль. – Вы и правда поклоняетесь собаке!
– Гвенфорт? – догадался Марк – сын Марка – отец Марка. – Но мы не поклоняемся ей. Мы ее чтим. Как и подобает святой.
А Мари, пивоварша, добавила:
– Как и ты, Шарль! Ты, толстощекий холуй!
Мари усмехнулась:
– Точно, так я и сказала.
Но сир Фабиан напустил на себя важный вид и лишь крепче ухватил Жанну своими сильными худыми руками.
– Собака не может быть святой. Это богохульство. Мы сами видели, как эта девчонка скакала вокруг этой собаки и защищала ее. Вот почему мы имеем право забрать ее с собой. А кто попытается помешать, будет предан мечу.
Повинуясь знаку своего предводителя, лысый рыцарь вытащил меч и взмахнул им на глазах у крестьян.
Но те вдруг смолкли.
– О какой собаке вы тут говорите? – спросила мать Жанны.
– Я говорю о Гвенфорт, борзой, – злобно сказал Фабиан, – вы, крестьяне, и впрямь тугодумы.
