— Мне очень нужно поговорить с вами, господин комиссар…
Он узнал Нуши, одетую в черный костюм по случаю похорон. Костюм, сшитый, должно быть, года два-три назад, был ей мал и узок и придавал девушке еще более вызывающий вид.
— Потом, — возразил он недовольно, не желая проявлять снисходительность к этой наглой девице.
— Имейте в виду, это очень важно!
Мегрэ вошел в квартиру покойной Жюльетты Буанэ и, прикрывая за собой дверь, пробурчал:
— Важно или нет, придется подождать…
Поскольку Жерар здесь, надо с ним все выяснить, а присутствие Берты даже кстати. Квартира старухи более подходящее место для этой беседы, чем кабинет на набережной Орфевр. Уже сама обстановка нервировала Жерара. Он с каким-то страхом оглядывался на стены, с которых только что сняли черные полотнища, и с отвращением вдыхал запах свечей и цветов, приторный запах смерти.
Берта Пардон держалась так же непринужденно, как и за прилавком магазина или за столиком дешевого кафе, где она обычно обедала. От ее по-детски круглого лица веяло безмятежностью и даже самодовольством, что иногда принимают за чистую совесть. Она казалась живым воплощением невинной молодой девушки, которой даже самая мысль о грехе ни разу не коснулась.
— Присаживайтесь, дети мои, — сказал Мегрэ, вытаскивая из кармана трубку.
Жерар был слишком возбужден, чтобы спокойно сидеть в кресле. В отличие от сестры он был настороже, снедаемый тревожными мыслями, и взгляд его перескакивал с предмета на предмет.
— Признайтесь, что вы подозреваете меня в убийстве тетки и сестры, — произнес он дрожащими губами. — Только потому что я беден, что меня преследуют неудачи!.. Какое вам дело, что вы взволнуете мою беременную жену, которая и без того слаба здоровьем… Вы пользуетесь моим отсутствием, чтобы рыться в квартире… Вы нарочно пошли туда, когда меня не было дома…
— Это верно… — проронил комиссар, разжигая трубку и разглядывая портреты на стенах.
— Ведь ордера на обыск у вас не было! И вы знали, что я бы не допустил этого…
— Да полно, перестань!
Берта сняла горжетку — длинную и узкую куницу, и комиссар заметил, что шея у нее круглая и белая.
— Спросили вы хотя бы у этого лицемера Монфиса, где он находился в ночь, когда было совершено убийство? Уверен, что не спросили. Как же, ведь он не мне чета…
— Я как раз собираюсь сегодня вечером задать ему этот вопрос…
— Тогда спросите у него заодно, почему это меня и сестер вечно обкрадывали…
Он указал на женский портрет, увеличенную фотографию, от этого немного расплывчатую.
