— Да, конечно… Здесь что-то неясное… Может быть, в то время убийца был связан в своих действиях… Или же в этот момент он еще не знал…
Он вздрогнул, словно гнал от себя какую-то мысль.
— Нет, маловероятно, — пробурчал он.
— Что маловероятно?
— Мое предположение. Если бы убийца старухи вошел в аквариум…
— Аквариум?!
— Простите, шеф… Инспектора прозвали так зал ожидания… Сесиль не пошла бы за ним. Значит, за ней явился кто-то другой, кто-то, кого она не знала или кому доверяла…
Мегрэ не сводил упорного мрачного взгляда с темной фигуры, прислонившейся к стене чулана меж щеток и ведер.
— Она пошла за человеком, которого не знала! — решил он внезапно.
— Почему?
— Она могла бы последовать за кем-то знакомым на улицу. Но внутри здания!.. По правде сказать, я ожидал, что ее найдут в Сене или где-нибудь на пустыре… Но здесь…
Он шагнул вперед, нагнувшись под низким косяком двери, чиркнул спичкой, потом другой и слегка отодвинул труп.
— Что вы ищете, Мегрэ?
— Ее сумку…
Сидя в аквариуму Сесиль всегда бережно держала на коленях объемистую, словно чемодан, сумку, столь же неотъемлемую ее принадлежность, как и эта немыслимая зеленая шляпка.
— Она исчезла.
— Вывод?
Забыв в раздражении о служебной иерархии, Мегрэ рявкнул:
— Вывод! Вывод! А вы-то сами способны сделать из этого вывод?
Он заметил, что светловолосый инспектор, стоявший в двух шагах от них, отвернулся, и взял себя в руки.
— Простите, шеф… Но согласитесь, что народу у нас как на проходном дворе… Подумать только: к нам в зал ожидания могли проникнуть и…
Он был вне себя. В его стиснутых зубах торчала потухшая трубка.
— Я уже не говорю об этой треклятой двери, которую давно следовало забить…
— Да, но если бы вы приняли эту девушку немедленно…
Бедный Мегрэ! Тяжело было смотреть, как этот рослый, сильный человек, с виду крепкий, как скала, понурился, глядя на безжизненное тело у своих ног; он снова вытащил платок и вытер потное лицо.
— Итак, что же мы предпримем? — спросил начальник, чтобы переменить тему. — Неужели публично признать, что преступление было совершено в самом помещении криминальной полиции, точнее, в этой узкой трубе, соединяющей полицию с Дворцом правосудия?
— Я хочу просить вас кое о чем… Может ли Люка заниматься поляками без меня?
Внезапно он почувствовал голод. Он ничего не ел с утра, но зато выпил три рюмки, и теперь у него сосало под ложечкой.
— Я не возражаю…
— Заприте эту дверь, старина, и продолжайте охранять ее. Я скоро вернусь…
