Чем ближе подходил он к квартире Пушкина, тем более овладевала им робость и наконец у самых дверей квартиры развилась до того, что он убежал в кондитерскую и потребовал рюмку ликера… Подкрепленный им, он снова возвратился на приступ, смело позвонил и на вопрос свой: «Дома ли хозяин?» – услыхал ответ слуги: «Почивают!»
Было уже поздно на дворе. Гоголь с великим участием спросил:
«Верно, всю ночь работал?»
«Как же, работал, – отвечал слуга, – в картишки играл».
Гоголь признавался, что это был первый удар, нанесенный школьной идеализации его. Он иначе не представлял себе Пушкина до тех пор, как окруженного постоянно облаком вдохновения[20].
Зачем понадобилось П. В. Анненкову это примечание? Никакой прямой необходимости в нем как будто не было. Более того, анекдот, рассказанный Гоголем и письменно зафиксированный биографом, не имеет никакого отношения к мысли о том, что Пушкин видел в Гоголе великого новатора, нашедшего в литературе свой особый путь. Да, связи как будто никакой. И все-таки появление анненковского примечания внутренне было совершенно оправданно.
Видимо, П. В. Анненков почувствовал, что взятый им высокий тон в обрисовке взаимоотношений Пушкина и Гоголя надо как-то понизить, уравновесить. Понадобилась демифологизация. Тут-то как раз и пригодился гоголевский анекдот. Он был введен безошибочно, точно и вовремя. И в результате получился свежий взгляд на двух корифеев русской литературы, на характер их общения, который начал рассматриваться в духе передачи Богом Моисею священных скрижалей. Да и неожиданность появления анекдота сыграла свою роль. В общем, анекдот сумел расцветить и расшевелить как будто чужеродное для него пространство, да и сам заиграл и заискрился: он тоже выиграл, подключенный к сухому тону биографического повествования.
В целом можно сказать, что записанный со слов Гоголя анекдот, вводясь в ткань пушкинской биографии, сыграл своего рода роль противовеса, что в высшей степени показательно.
Принцип противовеса во многом определяет функцию анекдота в историко-биографической прозе. С появлением текстов этого микрожанра историко-биографическая проза приобретает или заостряет в себе такие качества как гибкость, разнообразие, способность погружаться в реалии быта.
Конечно, анекдот, как правило, вводится в строго документированное историческое повествование для контрастности фона, вводится как струя свежего воздуха. Кстати, он может попасть и в унисон с текстом, только все равно он должен его оживить, придать ему динамизм, ассоциативно насытить.
