– Эй! Ты отлично катаешься.
– У меня ощущение, что я все время тебя торможу.
– Рядом с ней у всех такое ощущение, – говорит Ринни, и изо рта у нее вырывается облачко пара. – Она все время куда-то летит, когда выходит на лед.
– Почему ты не пошла в спорт? – спрашивает Бен.
– Спорт меня никогда не привлекал.
– Почему?
– Соревнования. Я не хотела превращать то, что люблю, в гонку за медалями и первыми местами.
Бен приподнимает брови.
– Скажем дружно «нет амбициям»?
– О-о-о, с амбициями у меня все в порядке. Просто спорт – это не мое. Отец считал, что я переломаюсь, если пойду в фигурное катание, а я поняла, что действительно сломаюсь, если буду гоняться за медалями и успехом.
– Глубоко, – произнес Бен, и как-то так получилось, что его ответ упал в тишину, возникшую в паузе между песнями.
Которую спустя несколько мгновений заполнили сильные, пронзительные аккорды льющейся из динамиков музыки нового суперхита и яростный голос Сибриллы Ритхарсон.
Твои поцелуи
Как сны до рассвета…
И в каждом касании
Вечное лето!
Сильнее, чем пламя,
Зима в моем сердце…
Ты был тем единственным,
С которым согреться…
Могла бы я тогда,
Когда меня любить
Ты б мог
На треть так сильно, как ее!
Могла бы рядом быть,
Могла бы все забыть…
Но это «все» давно забытое мое…
Пустое.
Пустое.
В моих мечтах с тобой
Нас только двое…
Двое.
Нас только двое: я и ты…
[5]– Ритхарсон! – Рин прижала руки к груди. – Драконы, Ритхарсон! Обожаю ее! Лаура!
– Что?
– Лаура, ты должна под нее станцевать! Давай!
Рин чуть ли не силой выпихнула меня в центр круговой площадки, но если бы она этого не сделала, вряд ли я удержалась бы сама. В голосе певицы было что-то гораздо большее, чем можно себе представить. Что-то большее, чем чувства, большее, чем пламя (Сибрилла Ритхарсон – иртханесса!), несравнимо больше того, что можно раскрывать остальным, – так откровенно, напоказ, так остро и безумно чувственно.
И я подхватила этот ритм, сливаясь с музыкой, с этим голосом, становясь ею. Раскинув руки, врываясь в безумный ритм кружения и полета по льду.
Забытые чувства…
Замерзшие ноты,
Мне кажется даже,
Забыла я, кто ты.
Забыла я, кем ты
Когда-то врывался
В те строчки, в которых
Навеки остался…
Ее голос обрывался так резко, словно дыхание, и я вместе с ним сорвалась в припев. В движения по диагонали, рваные и яростные, как обращение к тому, кто тебя не слышит. Лица и магазинчики сувениров смешались с протянувшимися над катком огоньками гирлянд, голограммы размывались все сильнее, а я ощущала себя все более и более невесомой. Скользя по льду, я всегда чувствовала себя парящей.
