— Поехали обедать, — сказал Кирилл. — Кузьма, ты как относишься к грузинской кухне?
— Не знаю, наверное, хорошо, — ответил я, пытаясь вспомнить, что мне доводилось из этой кухни пробовать. — Минуту, я предупрежу своего человека.
— Таша, на заднее сидение, — велел Кирилл.
По городу богатая молодёжь перемещалась почти на одинаковых белых спортивных Порше. Я такие и не видел никогда. Четыре двери, тёмный кожаный салон с креслами необычной формы. Думал Кирилл сорвёт машину с визгом шин, но со двора он выехал неспешно, почти аккуратно. В салоне звук двигателя почти неслышен, как и шум машин в потоке.
— Вопрос, — сказал Кирилл, держась за руль немного небрежно, — глупый. Как это, быть самым молодым мастеров в мире? Толпы фанатов, поклонники?
— Нет. Скорее куча журналистов, мечтающих вытянуть из тебя всю, — я выделил это слово, — правду. Или желающих разоблачить. Достаточно почитать статьи в интернете.
— Читал, — хохотнул он. — Когда за турниром следил. Хочется спросить, они сами верят в то, что пишут? А выступил ты знатно. Я Виталия Сергеевича таким хмурым никогда не видел. Это отец Лёхи, глава службы безопасности рода. Они с аналитиками так и не смогли просечь, что ты с другими участниками просто играешь. Пока ты копейщику шею не сломал. Отец ведь им говорил, что наёмники не ведут себя так, словно никогда в жизни не дрались.
— Кто-то мне тысячу рублей проиграл, — вставила Таша. — Когда уверял, что Хованскому Кузьма проиграет.
— Потому что копейщик был фаворитом турнира, — слова девушки Кирилла ничуть не задели. — Так Виталий Сергеевич говорил. И он проиграл гораздо больше на ставках. Я на его фоне, так, за семечками вышел.
Я немного повернул голову, чтобы поймать Ташу в зеркале заднего вида. Она же специально отодвинулась, как будто спряталась, едва мы встретились взглядом. Глаза у неё, кстати, были удивительно чистого голубого цвета.
— А как по тренировкам? — спросил Кирилл. Включив сигнал поворота, он резко выкрутил руль, разворачиваясь явно не по правилам. — Всё свободное время съедают? У нас режим строгий, и то я только до потолка эксперта добрался. Таша, вы как, по пять часов в день занимаетесь, ничего не поменялось? Вам, когда поблажки делают, с двадцати лет?
— С девятнадцати, — отозвалась она. — Пять часов занимаемся.
— Что за поблажки? — уточнил я.
— Нагрузки снижают, чтобы проблем не было в будущем. Женщины, — он рассмеялся явно над Ташей, а та надула губки, отвернувшись к окну.
