После циркового представления мы поздно вечером вернулись к себе в гостиницу.
Следующий день начался с посещения павильона канадской провинции Квебек. Мы были гостями комиссара этого павильона.
Свое внимание к гостям хозяева павильона выразили тем, что прислали за нами транспорт. Это были красивые автомашины последних моделей. На них мы и прибыли к павильону.
Лифт поднял нас на верхний этаж. Комиссар павильона, седой коренастый француз, встретил нас в своем кабинете и после взаимных приветствий пригласил осмотреть экспонаты. Сопровождая гостей, хозяин давал пояснения, приводя скупые цифры.
Трудно сказать, какая отрасль сельскохозяйственная или промышленная является направляющей в хозяйстве провинции Квебек. Сельским хозяйством в ней занимается всего четверть населения. Однако высокий уровень сельскохозяйственного производства в Канаде позволяет одному работающему кормить тридцать три человека. Это, конечно, очень впечатляюще. Квебек занимает ведущую роль в стране по добыче асбеста, золота, железной руды. Кроме того провинция считается кладовой урановых руд.
Осматривая павильоны, мы не увидели достаточно запоминающихся экспонатов. Индустрия вообще представлена бедно — одни лишь диаграммы. Более убедительно демонстрируется сельское хозяйство провинции и, как уж водится, легкая промышленность.
Традиционный обед, на который пригласили нас после осмотра павильона, прошел в чрезвычайно непринужденной обстановке. Тон, как ни странно, задал этому сам хозяин. Едва мы расселись за столом, комиссар оставил официальную чопорность и превратился в радушного, хлебосольного человека, любителя угостить и занять гостя живым интересным разговором. Словом, мы очутились в атмосфере истинного французского застолья, когда разговор даже на самые серьезные темы течет легко и непринужденно, перемежаясь шутками и взрывами смеха.
Заговорив о том, что мы только что осмотрели в павильоне, комиссар с заметной горечью в голосе заявил:
— Квебек — чрезвычайно богатая провинция. Но что от этих богатств остается нам, французам? Я нисколько не преувеличиваю, господа, но восемьдесят процентов всех наших богатств, — восемьдесят! — принадлежит англичанам и американцам. Спрашивается, кто же здесь хозяин?
Взглянув на взволнованного хозяина, С. Б. Ниязбеков тонко усмехнулся.
— Что же мешает вам устранить эту, как вы называете ее, несправедливость? Французов, как я понимаю, в Квебеке большинство, и все французы возмущены. Мне кажется, мнение большинства является решающим, чтобы природные богатства оказались в руках истинных хозяев.
