— Там вечер и есть, — отвечает мужчина, на мгновение приподняв голову, — мы же как раз за центральным курсом.
Она подпирает руку локтем и всем видом выражает готовность слушать.
— Ой, — смеется он, — ты же и этого не знаешь… Центральные ворота Моста ведут не в наш океан. А в океан-напротив.
— А назад?
— Заходишь в бухту-напротив через крайние ворота, разворачиваешься, проходишь через центральные ворота в океан-здесь, разворачиваешься, проходишь через крайние ворота и попадаешь снова сюда.
Женщина задумывается на несколько секунд.
— А если входить в бухту сквозь центральные ворота?
— Попадешь невесть куда. Об этом к Колуму. Он у нас столько америк открыл, да еще и карты привез и лоции проходов написал… Но в основном через Мост торгуют две стороны. Та — и эта.
Она восхищенно качает головой.
— А он старый, Мост?
Он пожимает плечами.
— Кто знает? Только за последние полторы тысячи лет город дважды сжигали дотла. Причем в предпоследний раз, насколько я понимаю, посредством ядерного оружия. До того, по некоторым источникам, Мост был прозрачным. Как хрусталь.
— Он и сейчас красивый, — задумчиво говорит женщина и, следуя неведомой мужчинам логике, тут же спрашивает:
— А почему ты построил мне такой дурацкий облик? Мало хромой ноги, но эти косы…
— Поверь, любимая, — лениво отвечает мужчина, — это совершенно неважно.
— Женское любопытство и следует утолять только по совершенно неважным вопросам.
— Действительно. Ну… видишь ли, я видел тебя брюнеткой с бильярдным кием, рыжей с автоматом и седой в белом халате. Хотелось посмотреть, какова ты будешь блондинкой.
Она смеется, и в смехе ее чувствуется полное доверие.
— Действительно. А с хромотой я почти справилась.
— Человек, воплощаемый не сразу, всегда обретает неисправимый физический недостаток. Такие вещи лучше продумать заранее, чтобы, ну например, ты не получилась одноглазой. А остальное… Ну какая мне разница, как ты выглядишь, если в любой момент это можно переиграть? Лишь бы тебе самой было комфортно.
Она долго лежит молча, и смотрит, как чайки ловят рыбу, оглушенную ударами волн о быки Моста.
— Что же ты пытался выяснить, делая со мной… то, что ты делал?
— Ничего я не делал, — лениво говорит он — она слышит как рокочет его голос в груди, прежде чем выйти изо рта словами, — ты сама шла к тому, что нас здесь ждет; оно тебе и показывалось.
Она вдруг чувствует, как ему стало холодно.
— Отец Королей — это именно я. И я не доживу до коронации.
