— Да уберегут её Хранители, — прошептал тролль, приложив к сердцу руку. Улыбнулся в ответ на непонимающие взгляды своих друзей и пошёл готовиться к принятию первых посетителей.
Я тем временем дошла до стационарного портала, назвала точку отправлению и переместилась в самый большой и красивый человеческий город. Столица встретила меня пока только нарастающим жужжанием голосов и запахом свежей выпечки. Улицы уже не были такими пустыми, как в Лейкане, но город ещё не проснулся. Шелон, вообще, был большим соней, в отличие от той глуши, которая стала моим вторым домом.
Город гулким эхом отзывался на звук моих шагов. Я шла, распугивая шумом бездомных кошек, коих здесь было предостаточно, и предавалась воспоминаниям. Ничего особенного за прошедшие шесть лет не случалось. Лишь ежедневные тренировки, работа, учёба и общение с поварами и Грогом. Длительное лечение и три года абсолютного молчания. Старый тролль уже потерял надежду, когда проснулась моя вторая ипостась. Дракон-то и помог мне восстановить связки. Жаль, душевные раны он залечить не смог.
Первый год после трагедии я не могла спать без оружия под подушкой. Потом необходимость в этом отпала, но привычки я менять не решалась. Так и жила, каждый раз ожидая удара. Грог, узнав об этом, смотрел на меня с плохо скрываемой жалостью. Я терпела это два месяца, но потом, всё же, объяснила троллю, что тот неправ. Он понял. Да, за это я и люблю нашу таверну, там все всё понимают, и никто не лезет в душу.
У меня ни разу не спросили настоящего имени, так и называли прозвищем, которое дал Грог. Никто не знал дату моего рождения, но единогласно было принято решение считать праздником тот день, когда тролль привёл меня в таверну. Очень иронично, ведь именно тогда я и стала сиротой. Кроме отца и мамы у меня никого не было. Да, я знала, что где-то далеко у меня есть и дедушка, и бабушка, и тётя. Даже двоюродный брат. Только я сомневаюсь, что им известно о моём рождении. Как сомневаюсь и в том, что нужна им.
Губы в который раз исказила горькая усмешка. Кажется, эта гримаса уже стала моим вторым лицом. Так и до морщин рукой подать.
Вот так, под аккомпанемент собственных мыслей и гула шагов, я дошла до ещё одного портала. Возле него дежурила стража, внося всех, кто проходит инициацию, в две книги. В первой — список тех, кто входит, а во второй — имена людей и нелюдей, которые определил им Оракул.
— Имя? — сухо спросил один из стражей, с головой замотанный в рваные тряпки. Я с удивлением отметила, что он не касается земли. Попыталась рассмотреть его лицо, но не сумела. Только показалось, что где-то в тени капюшона сверкнули красные угольки глаз.
