— Чорт его знает, — Дудко сдвинул шапку на затылок. — Так-то оно так, а все-таки не приходилось как-то такое. Уж больно все разное в кучу собралось: и керосин, и огонь, надо же такому. Смотри, Василий Сергеевич, может, оно все и обойдется благополучно, но в случае если неприятность выйдет — в первую очередь с тебя спросят: инженер, скажут, технорук…
Козлов снова проверял свои расчеты. Температура самовоспламенения керосина — 380 градусов. А температура вспышки? Та температура, при которой керосин вспыхивает, если поднести к нему огонь? Ага, плюс 30 градусов. Ну, хорошо. Выдвинутый вперед радиатор не будет охватываться пламенем. Горловина его плотно закрыта пробкой. Термометр показывает 41 градус мороза. Тракторы стоят. Двигатели не работают. Никак керосин не может нагреться до 30 градусов. Сквозь закрытую пробку не может проникнуть к нему пламя.
— В общем так! — сказал, наконец, Козлов. — Давайте разводить костры. Нужно заводить моторы и продолжать поход. Все будет в порядке!
К Козлову и механикам подходил Абрамов. Серьезный, сосредоточенный, но спокойный.
— Так что, товарищи механики, надумали? — коротко спросил он.
У Козлова сразу ухудшилось настроение. Стало стыдно, что его промах причинил столько неприятностей людям, задержал колонну.
— Здесь, Евгений Ильич, моя вина, — поспешил он информировать Абрамова о своем промахе.
— Василий Сергеевич, — остановил Козлова Абрамов, — сейчас самое важное — решить, как завести машины. Остальное, если вам угодно, потом.
Инженер подробно объяснил Абрамову свой замысел.
— Хорошо, — после некоторого раздумья согласился начальник экспедиции, — разрешаю. Только давайте этот эксперимент проведем сначала на одной машине.
Ярко вспыхнули под одним из тракторов облитые керосином сучья. Время от времени пламя тушили и делали попытку завести мотор. С каждой такой попыткой все легче проворачивался маховик, и вот после очередного сильного рывка, нарушив длительное молчание, к общей радости взревел мотор.
Вскоре, растапливая снег, нагревая застывшие машины, запылали еще шесть костров.
Красивое зрелище — горящие среди ночи костры, снопы взлетающих искр, длинные, причудливо извивающиеся языки пламени, багровые отблески на холодном металле машин, на лицах снующих вокруг людей. Только некому было любоваться этим зрелищем. Измученные, раздосадованные трактористы меньше всего обращали внимание на красоту костров. Сейчас они хотели только одного — ехать! Надоело, осточертело топтаться на одном месте и возиться с тракторами.
