Что-то ещё происходило, что-то, не связанное со зрением. Какие-то другие органы чувств выдавали информацию. Но я ни на что лишнее не реагировал, не отвлекался. Я только раз поднял глаза кверху, после чего неотрывно уставился на громадную «бородавку», пристраивая к ней остриё ари.
– Бяка, бей! – крикнул я, уже не пытаясь приглушать голос.
Этот момент был оговорен заранее, и заминок не возникло. Разве что упырь, перед тем как размахнуться, издал такой звук, будто его вот-вот стошнит.
В следующий миг обух топорика врезал по концу трубки, которая являлась рукоятью лезвия ари.
И ничего.
Совсем ничего.
Остриё даже на миллиметр не погрузилось в плоть монстра.
Писк крохотных уродцев усилился стократно. Несмотря на то, что каждый, в отдельности, едва слышен, в сумме они создавали оглушительно-омерзительную какофонию.
Из-за неё я едва не прослушал новый звук. Непонятный. Такому не место в грязной пещере. Это походило на треск льда под ногой неосторожного путника, решившего перейти реку напрямик, без моста, по коварно-тонкому осеннему ледку. Он ещё не разрушается под весом человека, но процесс вот-вот начнётся, и тогда спасения не будет, ведь до берега уже далековато.
Каменная кожа, защищающая спящего афторр-тсурра, разрушается.
Что там говорит описание? Я и до ста не успею досчитать, как он проснётся?
Если помчаться во всю прыть, на то, чтобы выбраться, уйдёт около пятидесяти секунд. Ещё пара десятков, чтобы преодолеть склон расселины. Ну и около двадцати понадобиться на карабканье по дереву.
Чудовище, по моим скромным прикидкам, проделает это раз в пять быстрее.
Или мы убьем его прямо сейчас, или бежать надо тоже прямо сейчас.
Иначе не успеем.
– Постой Бяка, надо ещё подлить! – крикнул я.
Кипяток, выплеснутый чересчур поспешно, оросил руку, придерживающую лезвие. Я вскрикнул от боли, хладнокровно при этом отметив, что она не такая уж и сильная.
Следовательно, это не такой уж крутой кипяток.
Чёрт побери! Успел прилично остыть. Надо было получше проработать этот момент.
Увы, но возможности вновь развести огонь и подогреть воду, у меня нет.
Придётся работать тем, что есть.
В несколько попыток опустошив котелок, я отбросил его в сторону и ухватился за ари обеими руками.
– Давай! Бей! Бяка, врежь ему посильнее!
Мне показалось, или вокруг бородавки быстро расползается ореол, в котором ледяное покрытие покрывается трещинами, а затем разрушается, сохраняясь отдельными фрагментами?
Слишком скверное освещение, точно не понять.
