Е р ш о в. Я мог бы привести другую цитату из Винера: «В век технической революции люди все больше забрасывают мудрость ради знания».
Г л у ш к о (посмотрел на Славу, на Ершова. После паузы). Я вас понял. Но это сказал не Винер. Впрочем, все равно. В век технической революции мудрость заключается в том, чтобы дело делать. Мы договорились?
Е р ш о в. Берите группу целиком.
М а р у н и н. Ростислав Матвеевич…
Е р ш о в (упрямо). Нет!
Г л у ш к о (усмехнулся). В розницу не торгуете, только оптом?
Е р ш о в. Вот именно.
Г л у ш к о (пожал плечами). В таком случае мне придется поискать подходящую группу в другом училище. Детский сад какой-то! (И пошел к двери.)
М а р у н и н. Николай Сергеевич!
Глушко идет не оглядываясь.
(Ершову.) Вы что, с ума сошли! Идите со мной. (Спешит за Глушко.)
Е р ш о в (ребятам). Все по местам. Урок продолжается. Слезкин, отвечаешь за порядок. (Уходит.)
Пауза. Взгляды ребят постепенно концентрируются на Славе.
С л а в а (ему не по себе, но старается сохранить независимый тон). Я бы ему наработал… Анекдот есть такой. У причала стоит белый океанский лайнер, на палубе капитан в белом кителе с трубкой. А по причалу идет бродяга и спрашивает (изображает в лицах диалог биндюжника и капитана): «Кэп, тебе боцмана нужны?» — «Не-ет». — «А матросы тебе нужны?» — «Не-ет». — «Может, тебе кок нужен?» — «Не-ет». — «Ну, твое счастье, кэп, я б тебе наработал».
Никто не улыбнулся. Опять пауза. Молчание ребят становится зловещим.
В чем дело, граждане? Что-нибудь не устраивает?
В и к т о р. Не понимает…
М а ш а. Наивный…
Г е н а. Шлангом прикидывается.
С е р г е й (с надеждой). Может, они еще уговорят Родислава?
Г е н а. Ты что, Родислава не знаешь? Это же бульдозер. Все. От слона уши.
М а ш а. Господи, из-за такого ничтожества!
Точно плотину прорвало — все бросились к Славе, замахали руками, заорали.
Г о л о с а. Скотина!
— Паразит!
— Предатель!
— Спекулянт паршивый!
— Таких давить надо!
— Темну-ю-у!
Г е н а (бежит к двери, выглядывает в коридор). Никого. Можно.
Виктор сбрасывает халат, приближается к Славе, готовится набросить халат ему на голову.
Н а д я (бросается между ним и Славой). Не смей!
В и к т о р. Отойди! Его убить мало!
Н а д я. Сергей, проснись, с тебя спросят!
С е р г е й (вырывает у Виктора халат). Вы что, чокнулись?! Не надо. Не трогайте его. Расходитесь.
Его никто не слушает, шум, крик. Виктор стучит молотком по зажатой в тисках детали. Шум немного стихает.
В и к т о р. Почему все должны страдать из-за одного? Это справедливо?
