Я сглотнул, поняв, что дама позарилась на сокровище грешников, и что они не успокоятся, пока она не умрет. Если бы еще знать, где она его достала, было бы спокойнее. Только бы не у Голиафа.
Девушка внезапно вскочила, и неуверенно крикнула:
— Я вам щ-щас п-покажу! — голос ее оказался до боли знаком.
Во мне появилась надежда, что она справится сама. Все же, сероцепные паучки — мелочь пузатая. Прижизненные воришки и мелкие шарлатаны, которые для танцоров и музыкантов самых мелких разрядов не представляли угрозы. Цепи грешников этого вида вмещали в себя минимум айцура, потому справиться такой мелюзге под силу только с животными, да с простыми смертными.
Дама попыталась исполнить неловкое танцевальное движение, но из грязи танцпол вышел паршивый. Неуклюже поскользнулась, плюхнулась лицом в лужу, по сторонам полетели брызги. Я тихонько прошипел, поджав губы, и испытал за даму неловкость. Даже пауков это зрелище очаровало на пару секунд, и, не будь они глупыми духами, то могли бы рассмеяться. Я вот еле сдержался.
М-да.
Зато попыталась.
«Не, — подумал я. — Пропадет девка. Надо спасать»
Пауки вонзили лапы в защитное поле, оно покрылось сеткой трещин, и со звоном осыпалось сотнями мелких осколков. Видимо, поле не девушка поставила, а кусок Древа греха, который стукнулся об камень.
Девушка, крича от ужаса, отползала назад, пальцы ее утопали в грязи, и она падала на спину, будучи не в силах удержать равновесие.
Пауки подкрадывались к ней хищной поступью, блестели кровожадными глазами, и скалили страшные мохнатые клыки. Твари мелкие, смерть они приносили медленную и мучительную, так что позавидовать жертве сложно.
— Нет! Помогите! — девушка зажмурилась от страха, распрощавшись с жизнью, и тут я постучал пальцами по барабану, выдав стремительную барабанную дробь. Настолько четкую, что девушка застыла на месте, позабыв обо всем.
Земля под пауками наполнилась айцуром музыки, древние магические символы на барабане засияли темно-фиолетовым светом, и из грязи, окружив пауков, выросло шесть мраморных надгробий. Пауки, озираясь, злобно зашипели, стали размахивать лапами, но приступ гнева у них вышел короткий. Надгробия выстрелили в них густыми Лучами разложения, лучи столкнулись в одной точке, и точка расширилась ослепительной сферой фиолетового взрыва. Волосы девушки дрогнули от ударной волны, стволы деревьев взорвались брызгами воды, а в воздух вздернуло фонтан грязи.
— Ого, — удивленно произнесла девушка, хлопая ресницами, и пытаясь отдышаться.
