Однажды он сказал Диме Волчку, что едет на Охту. Но Волчок сумел проследить его: в городе Елкин поехал совсем в другую сторону. Водились у Елкина лишние деньги, откуда-то у него взялся револьвер, который нащупали в кармане пальто.
Буров тотчас назначил проверку. Он предложил Брахину сначала оповестить членов ячейки, чтобы те собрались у него на квартире, а потом предупредить всех, кроме Елкина, что приходить не нужно. Елкин пришел неестественно оживленный. Посидели, поговорили, потом Елкин спросил:
— А остальные-то?.. Должны же прийти.
— Погоди.
Брахину заранее сказали, что держаться он должен с Елкиным непринужденно, по-приятельски толковать о всякой всячине. Но Брахин не мог пересилить себя. Он пощипывал бородку и не сводил с Елкина колючих глаз. Они долго молчали. Потом Брахин говорил: «Кабы был у меня шпалер, я бы хлопнул его».
— Но что же… — забеспокоился Елкин, заглядывая в другую комнату.
— Погоди, говорю, — односложно повторил Брахин.
Елкин сидел бледный, опустив голову.
Когда полиция пришла с обыском, в доме были только он и Потап Брахин. Никого не взяли, а обыск произвели поверхностно.
Тогда вызвали в дом к Чебакову всю ячейку, только без Елкина.
— Вот что, — сказал Буров, — немедленно выкидывайте провокатора.
Но у Елкина нашлись защитники.
— Да ты докажи, Буров. Зря тоже человека винить не годится.
Ведь два года работали с Елкиным! Привыкли к его круглому говорку, к веселым рассказам, на которые был мастер. Ведь по всем повадкам свой, рабочий человек.
Расследование было долгое. Буров требовал, чтобы вспомнили все, даже самое незначительное, что могло бы как-то прояснить Елкина, и напомнил им случай, когда в шестом году провокатора опознали по папиросам.
— Это как же?
— При нас курил «Трезвон», пачка три копейки, а в городском саду дорогие с золотым ободком, была у него страстишка такая. Ну вот, от папирос и пошло. И провокатор-то был дрянненький, признался, что и всего-то десятку в месяц получал — на дорогие папиросы да на пиво.
Странно, но рассказ этот произвел на людей впечатление.
— Из-за папирос продал своих?
— Сначала из-за страха. Так-то, друзья. Ну, начнем не с мелочей, а с того, что поважнее. Кого из вас в поддувало таскали?
— Да все бывали, — кружковцы переглянулись.
— А Елкин?
— Был, был там. И его таскали.
— Был — с обеда до ужина.
— Ну и что?
— А то, что после этого зачастил в город. И скрывает, куда ездит…
На другой день сказали Елкину, что ячейку придется распустить. Он и глазом не моргнул, но все-таки спросил:
