«Принц Вильгельм в роли кронпринца — вот загадка будущего».
Фридрих фон Хольштайн, 27 марта 1888 г.
Слишком разными были характеры: здесь самодовольный вспыльчивый человек, в идеалистическом порыве считавший себя представителем нового мирового порядка; там мрачно взирающий в будущее опытный политический деятель и основоположник империи, считающий себя единственным гарантом существующего конституционного порядка. Начинавшийся после ухода Бисмарка «Новый курс» в политике Вильгельма сочетался с его надменностью и неумелостью. Безрассудные «поджигательские речи», нарциссизм и склонность к самолюбованию превратили монарха в «тикающую бомбу замедленного действия» на паркете европейской дипломатии. Вообще остроты и звучные фразы быстро стали фирменным знаком его особы, «личную власть» которой едва ли могли контролировать безликие рейхсканцлеры. В то время как шумливый Вильгельм пользовался в собственной стране широкой, хотя и не всегда исполненной уважения, популярностью, вокруг империи громоздились внешнеполитические руины. Давно была заброшена трудная «игра пятью мячами», которая должна была уберечь Германию от войны на два фронта. Однако Вильгельм встретил одобрение, когда отказался от сдержанности «железного канцлера» во внешней и колониальной политике. Теодор Фонтане констатировал в 1897 г.: «Что мне нравится в кайзере, так это полный разгром старого, а что мне в кайзере не нравится, так это желание восстановить древнее».
«Он дитя и таким останется всегда».
Бернхард фон Бюлов, 6 ноября 1896 г.
Еще мальчиком Вильгельм мечтал «когда-нибудь иметь такой же прекрасный флот, как английский». Это желание превратилось в фатальную гонку вооружений, которая все больше изолировала Германскую империю. Мечта Вильгельма состояла в том, чтобы обеспечить Германии «место под солнцем» и добиться статуса великой державы в противовес морской владычице Великобритании. Для Вильгельма флот был символом мощи и «гигантской игрушкой», с помощью которой он хотел перегнать Англию, словно в соревнованиях, не доводя дело до кровопролитной войны. В то время как вокруг Германии сгущались черные облака угрожающих альянсов, Вильгельм твердо верил в то, что все проблемы удастся разрешить на личностно-семейном династическом уровне. Но одновременно он допустил, чтобы агрессивная политика адмирала фон Тирпица в отношении флота закрыла дверь между Лондоном и Берлином.
Технический прогресс играл на руку кайзеру в его стремлении к похвалам, власти и славе. В середине XIX века изобретение Луи Дагерра позволило сохранять мгновения для вечности: первые фотографии давали точное изображение представленной особы и делали почти ненужными придворных художников. Вскоре фотографические картинки стало возможно размножать неограниченными тиражами.
