Н а д е ж д а. Сейчас отвезете меня в губисполком.
Е в г р а ф. Слушаюсь! Кто-то ездит. Кому-то возить надо. Вожу. Доволен.
Входит М и х е й.
Н а д е ж д а. Сережа, это твой дедушка.
С е р е ж а (подходит к Михею). Здравствуй, дедушка!
М и х е й. Здравствуй. А где отец?
С е р г е й. Его… его белые убили.
Е л е н а. И этот сирота.
М и х е й (тихо). Постой, внучек, постой. (Подходит к Надежде, обнимает ее, говорит едва слышно.) Спасибо тебе. (Обводит взглядом остальных.) Значит? Начнем сызнова? Начнем.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА ЧЕТВЕРТОГО ДЕЙСТВИЯ И ЭПИЛОГА:
Н а д е ж д а.
А н т о н.
Л ю б о в ь.
М и х е й Ф е д о р о в и ч.
Е л е н а И в а н о в н а.
Л ю д м и л а.
С к в о р ц о в.
С е р г е й.
К л а в а — дочь Антона, 20 лет.
Г л а д ы ш е в С т е п а н П е т р о в и ч.
Т е х н и ч е с к и й с е к р е т а р ь п а р т к о м а.
П л а х и н Е в г р а ф.
Р а б о ч и е, с о т р у д н и к и ГПУ.
Время действия 1932 год.
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Кабинет секретаря парткома строительства на втором этаже здания будущего заводоуправления. Прямо — застекленная дверь на балкон, за которой видны возводимые корпуса. Справа — окна. Слева — входная дверь. Облокотившись на стол, сидит и плачет К л а в а. Н а д е ж д а заканчивает разговор по телефону.
Н а д е ж д а. Было! Было трудно. А теперь нехватки леса не должны испытывать. Оглянись! Нажмите на транспортный цех. Пока вы мечете молнии, другие увезут и свое и ваше прихватят… Это другое дело. Желаю успеха. (Кладет трубку. Ласково опускает руку на плечо Клавы.) Рассказывай, товарищ десятник: какое горе случилось?
Клава всхлипывает.
Не могу я держать дверь закрытой. (Пауза.) Что пишет мама?
К л а в а (поднимает голову). Учится хорошо. Описывает, какая Москва.
Н а д е ж д а. На что-нибудь жалуется?
К л а в а. Что вы! Конечно нет.
Н а д е ж д а. Да, Ольга почти никогда не плакала. А ты…
К л а в а. Замучилась я с Михеем Федоровичем. Подступиться к нему трудно. Загордился. Твердит одно: «Учись, Клавдея, как старые мастера работают. Навек делаем. По пустякам не мешай». (Встает.) Для него надо авторитетного десятника, а я что? Выскочила из техникума, да и знает он меня с пеленок. Надо поскорей приступать к работе, накрывать прокатный цех, а его бригада выпивку затеяла. Я ему выговор и влепила.
Н а д е ж д а. Что же плачешь? Старика жалко? (Берет трубку.) Постройком?.. Здравствуй, товарищ Дятлов! Говорит Кряжева… Постой, постой, не спеши докладывать… На участке десятника Зориной бригада кровельщиков устроила пьянку. Разберись. Особенно придирчиво и тщательно выясни, в какой степени виноват бригадир Михей Кряжев… По-твоему, ударник — уже святой во всех отношениях человек? Жизнь не схема. Есть одна безошибочная схема: где ротозейство, слепая доверчивость — там простор для врагов… Да-да, запомни.
