— Пресветлый, — звонко прозвучал мелодичный голос Азираэля, сводного брата по отцовой ветви и, пожалуй, единственного, кого Элирувиель мог назвать другом. — Друиды обеспокоены. На том берегу происходит что-то плохое.
Князь поскреб зудящее запястье и направил взор на куцую группку хуманов, оставшуюся после прошлой атаки на поле боя. И ничего толком не увидел, так как полуживотных скрывала чародейская пелена из разогретого воздуха. Тогда перворожденный, ощущая нарастающее смутное беспокойство, присмотрелся уже внутренним взором. Перебрав все доступные спектры, и ничего не поняв, эльф закрыл глаза и попытался вчувствоваться в окружающий мир. И тут же почувствовал, как в Тень уходят души четверых Высоких сородичей. Уходят страшно, являясь ресурсом для какого-то мерзкого ритуала. Да как этот червь посмел! Тлеющее раздражение взорвалось яростью.
— Мы выступаем, — остервенело почесав руку, приказал князь. — Похоже этот проклятый совсем зажился. Нужно его укоротить на голову.
Почесывающий плечо адъютант был полностью согласен со своим князем. Почесывающий. Князя пробил озноб. Высокий народ, в отличие от хуманов, не чешется. Элирувиель медленно, но уже понимая, что ничего хорошего не увидит, опустил взгляд. На запястье находилась безобразная черная язва. Пока небольшая, но то ли еще будет. Судорожно перейдя на внутренний взор стал изучать свои энергетические каналы в области поражения. К однозначному выводу он пришел совместно с изучающими его самого друидами.
— Он умудрился наслать на нас проклятье, — прорычал князь. — Этот скот проклял нас! Как вы это проглядели?!
Не слушая нелепых оправданий князь выскочил из под навеса и начал сыпать приказами. Так или иначе, но в его распоряжении еще оставалось две тысячи кавалерии, которая раздавит полсотни низших и еще добавки попросит. Даже egloth не поможет хуманам. А проклятье явно не снимется, пока чернокнижник жив. Не смотря на спешку и эльфийскую выучку быстро собрать двухтысячный отряд не получилось. Поэтому, когда ведомая князем кавалерия Высокого народа пересекала речушку, хуманы уже закончили свои мерзкие дела и выстроили жидкий строй для встречи перворожденных, пряча проклятого и огненную чародейку где-то за своими спинами.
Выйдя на оперативный простор, перворожденные воины устремились в бой. Лист, ведомый Кирлеидином, одним из сенешалей дома, отделился от основного строя и стал на высокой скорости огибать горстку хуманов, легко прорываясь через лежащие груды тел. Вдруг что-то произошло, и вместо стройно скачущих в атаку рядов побочного отряда образовалась все увеличивающаяся куча из павших, истошно ржущих, единорогов и эльфийских воинов. Послышались обеспокоенные крики сородичей, замелькали зачарованные клинки, стрелы и частые вспышки заклинаний. Элирувиель придержал своего единорога и присмотрелся.
