позволил
высшему удержаться на грани с небытием. Через какое-то время ящерица справится с печатью, а потом, чтобы её развоплотить, понадобится еще больше силы.
Курт устало посмотрел на пламя костра, над которым Зоран уже прилаживал котелок с водой.
— Часа через четыре, а может и пять, тварь очнется и сбросит с себя печать, — жнец изучающе покосился на небо. — Где-то к закату. Она очнется сильно ослабленной, но нам хватит. До того момента нам нужно решить, что делать. Так что вы пока поужинайте, а я пойду подумаю. Посоветуюсь, да.
— Мне кажется, что тут все очевидно, — тер Салазар, слегка насмешливо, посмотрел на жнеца. — Ты ведь понимаешь, что выбора то и нет?
— Хочется верить, что все-таки есть, — непонятно для всех, кроме графа, ответил Курт и поднялся с валуна.
Недалеко отойдя от поляны, жнец привычно подвесил в воздухе посох и присел рядом с ним, подогнув ноги. Уже через секунду компания, собравшаяся у костра, увидела, как Курт, не меняя положения, воспарил над землей и, похоже, отключился от реальности. Зоран, засыпав в котел с кипящим бульоном крупу, посмотрел на дядьку, избавившегося от большей части доспеха, и спросил:
— Дядь? А что там за история с Полем Крови?
Слав в ответ хмуро глянул на племянника, но промолчал.
— В самом деле, Слав, — произнес священник. — Расскажи, интересно же. Время еще есть, отвлечемся хотя бы.
Слав взлохматил волосы на затылке, несколько неуверенно покосился в сторону застывшего жнеца и, не увидев никакой реакции с его стороны, кивнул.
— Хорошо, я расскажу.
Слав.
Сигнальный рог вырвал его из беспокойного сна. Еще толком не проснувшись, центур[23] быстро нацепил доспехи и выскочил из своего шатра в предрассветные сумерки. Наскоро сполоснув лицо в стоящей рядом бочке, Слав направился в сторону плаца. Здесь уже выстраивалась его центурия[24], рядом с остальными. Легионеры ежились на утреннем предрассветном морозце и тихо крыли командование ласковыми словами, какие только могли вспомнить за всю свою буйную жизнь. От просола не отказались даже декаторы[25]. Но бубнили все, скорее, по привычке, ведь каждый легионер отлично понимал, для чего они все тут собрались. А собрались они тут для боя, который можно назвать безнадежным, и в огне которого, скорее всего, погибнут. И если повезет, то с честью.
— Выдвигаемся, — ожила связная печать на правой стороне грудной пластины голосом доминуса[26].
Слав поднял руку и, когда все его ведомые обратили на него внимание, подал знак к перестроению в походную колонну. Организовались солдаты быстро и четко, чего еще ждать от тертых вояк, прошедших и огонь и воду, и уже через десять минут центурия заняла свое место в общем строю. Через полчаса стальная змея легиона вышла на край просторного поля, лес на противоположной стороне едва виднелся. Колонна развернулась и бодро двинулась на север. Достигнув высокого, одиноко стоящего, холма легионеры рассыпались, чтобы спустя полчаса выстроится во множество квадратов на заранее подготовленные позиции лицами к недалекой, пересекавшей все видимое пространство в двух лигах от них, неширокой реке.
