— Бывало и такое — выдавил он из себя. — Но это ерунда, по сравнению с одиночеством, вцепившимся в тебя железной хваткой и не выпускающим из своих лап, чтобы ты не делал. С тобой такого не было?
— Было — ужаснувшись от прочитанных мыслей Аркаши, ответил я ему и впервые провёл сеанс внушения, с этим человеком. — Чего завёлся? Всё давно позади. Забудь. Лучше на парня обрати внимание, ему твоя помощь не помешает. Он же тебе, как брат, тоже сирота.
Сработало! Причём так быстро, что я и опомниться не успел, как оказался в крепких, братских объятиях Аркадия.
— Эх, Тоха — братка! Не горюй, прорвёмся! Ты главное меня держись и всё нормально будет. И паспорт тебе новый сделаем, и с учёбой поможем, и человека из тебя слепим назло всем капиталистам. Как, готов стать настоящим человеком? — сжимая меня словно в тисках, спрашивал новоявленный братец.
— Переборщил. Может в обратную немного отыграть? Нет. Не стоит. Вдруг хуже от разворота станет. Я же ещё не волшебник, а только учусь. Как хорошо сказал. Надо будет запомнить. Свежая мысль — пообщался я со своим подсознанием, кое что и для Аркадия найдя в нём: — Всегда готов! Как Гагарин и Титов!
Аркашка, он мне сам разрешил себя так называть, на правах «родственника», остальную часть пути растирал кисельно желейные сопли, невспоминая ни о моей фиктивной бабушке, ни о военной кафедре, ни об университете. Он строил планы на будущее, со мной в главной роли. Это же каким термоядерным оружием я обладаю, если военный человек, кремень можно сказать, после нескольких фраз, так поменял своё отношение к малознакомому парню. Самому страшно становится, от открывающихся на горизонте перспектив. Может ну его, этот звонок в Москву. Не проще ли будет самому в паспортный стол заявиться и потребовать новый паспорт, с пропиской, ну хотя бы в Майами. Стоп. Что ещё за Майяма такая? Не помню. Нет, пожалуй, самому рановато выступать. Знаний мало. Могу такого наворотить, потом ни одна КГБ не разрулит. Взять вон хотя бы политбюро, когда про него читал у меня в голове отчего то другие фамилии всплывали. Так и хотел в него включить парочку незнакомых людей.
Москва дала добро. Моему товарищу назвали номер телефона и данные человека, готового помочь мне стать полноправным гражданином страны советов, но всего на один месяц. Действие временного документа длится именно столько, но «лиха беда начало». Сейчас Аркадий, в моём присутствии, звонит этому незнакомцу. Государственной тайны в этом нет никакой и он разрешил мне присутствовать при разговоре.
