— Сегодня утром я написал и записал ещё одну песню на французском, — сказал я, глядя на Серёгу. — Мы её исполнили вдвоем с Солнышком. А ноты мне написали в ВААПе, некогда было к тебе заезжать. Так, все в сборе? Тогда поехали.
Мы расселись и направились в аэропорт. Вот опять улетаем за границу. Но в этот раз ненадолго. Мои женщины на заднем сидении что-то обсуждали, а я давал последние ЦУ Димке по поводу приезжающих завтра англичан. Было видно в зеркало заднего вида, что Солнышко очень хотела спросить, чем закончился разговор с Серёгой и я решил её не томить.
— Я Серёге при Ирке рассказал, что я у французов выбил зарплату побольше, добавил про гостиницу и сказал, что утром ноты мне написали сотрудники Ситникова. Первые две новости их очень обрадовали, а вторая спустила их с небес на землю. Я думаю, что они поняли, что в Серёге я сейчас вообще не нуждаюсь. А когда у нас появятся свои звукозаписывающие студии, то надобность в нём может полностью отпасть. Так что пусть решают, кто кому больше нужен.
По дороге Маша рассказала, как она вчера раздавала с ребятами цветы после концерта и как все девчонки ей завидовали. Домой она опять принесла с собой охапку цветов и мама снова радовалась её успеху. И сегодня утром в школе все к ней подходили и поздравляли с прекрасным дебютом.
Вот и Шереметьево с уже знакомой «рюмкой» показался. Я знал, что французы свой аэропорт де Голля называют «шайбой» из-за его формы. Получается, что мы вылетим из «рюмки», а прилетим в «шайбу». Я улыбнулся и рассказал своим пассажирам эту забавную мысль. Они тоже заулыбались. В аэропорту нас сопровождали все наши фанаты и донесли багаж до VIP зала, где мы его и сдали на стойке регистрации багажа. Все на нас смотрели радостными от узнавания глазами, некоторые даже помахали нам руками. Это вам не общий зал, здесь люди солидные и представительные летают. Я показал через огромное стекло наш маленький самолётик, который казался действительно маленьким по сравнению с обычными пассажирскими авиалайнерами.
— Вот это наш Falcon 10, — объяснил я прилипшим к стеклу ребятам. — Через три часа мы будем уже в Париже.
— Какой красивый, — сказала восхищённым голосом Маша. — Такой маленький и беленький. И всего три иллюминатора с одной стороны.
— И ещё три и дверь с другой.
Потом мы попрощались и двинулись втроём в «рюмку» по стеклянному переходу, расположенному на трехметровой высоте. Там мы прошли паспортный контроль и спустились прямиком к самолету. Ребята всё так же стояли у стекла и махали нам руками. Мы тоже им помахали в ответ и обошли самолёт со стороны кабины пилотов. В него в этот момент грузили наш багаж в багажное отделение, расположенное в хвосте самолёта. Мы подошли к откинутой двери-трапу, или как её ещё называют бортовому трапу, где нас приветствовал второй пилот. Говорил он по-французски, поэтому я перевёл его слова Солнышку и Серёге.
