Надо сказать, что в этом старушка была не одинока, ибо, хотя лицо полковника Гарольда Кварича и было некрасиво, люди находили в нем нечто притягательное, стоило им привыкнуть к его суровым манерам и хмурому выражению. Что именно это было, определить довольно трудно, но, возможно, ближе всего к истине будет назвать это светом чистоты, который, несмотря на расхожее мнение противоположного толка, можно встретить на лицах мужчин столь же часто, что и на лицах женщин.
Глядя на полковника Кварича, любой мало-мальски проницательный человек должен был почувствовать, что он находится в обществе хорошего человека, – не ханжи, и не маменькиного сынка, но человека, который благодаря размышлениям и борьбе, оставившим на нем свою печать, состоялся как личность, – человека, умеющего за себя постоять; того, кого приличные люди уважали, а злодеи побаивались. Мужчины это чувствовали. Он был популярен среди сослуживцев, хотя и не допускал панибратства. А вот женщины не проявляли к нему интереса. Как правило, они либо боялись, либо недолюбливали его. Его присутствие раздражало наиболее легкомысленных представительниц их пола, которые смутно понимали, что его природа им антагонистична, более же серьезные особы отказывались его понимать. Возможно, именно поэтому полковник Кварич так и не женился, и после двадцати пяти лет у него не было ни с кем любовных отношений.
И все же сейчас, когда он, опершись на калитку, смотрел на поле спелой ржи, волнующееся, как золотое море под порывами ветра, его мысли занимала женщина. До этого полковник Кварич дважды бывал в Хонэме, один раз – десять лет, а второй раз – четыре года назад. Теперь он приехал, чтобы обосноваться там навсегда. Его старая тетушка, миссис Мэсси, владела в деревне домом, вернее, крошечным домиком под названием Хонэм-Коттедж, или Моулхилл, и в обоих вышеупомянутых случаях он приезжал проведать ее. Теперь миссис Мэсси была мертва и ее косточки покоились в могиле.
Она завещала ему дом, и Кварич с некоторой неохотой вышел в отставку, поскольку не видел для себя в армии дальнейших перспектив, и переехал сюда. Это был его первый вечер на новом месте, ибо полковник прибыл последним поездом накануне вечером. Весь день он был занят тем, что пытался навести в доме порядок, и теперь, сильно устав, отдыхал, наклонившись над калиткой. Это был, хотя многие люди вряд ли в это поверят, один из самых восхитительных и, безусловно, один из самых недорогих видов отдыха в мире.
