Лайле не нравилась излишняя жестокость мамы, но… Кто она такая, чтобы ей указывать? Ей никогда не нравилось избиение пленников, пытки и прочее, потому лишний раз она старалась при этом не присутствовать, но понимала необходимость в этом. Или же просто не вмешивалась, чтобы не вставать у разгоряченной команды на пути — а то и её саму туда же определят. В конце концов, можно просто закрыть глаза, чем строить из себя святую. Не нравится самой — пусть сделают другие. Главное, что ей не нужно было издеваться над рабами, а что там делает команда… не бузят и ладно. Варисса не позволила дочери отсиживаться, принуждая наблюдать за пытками «от первого лица». Принуждая участвовать в этом самолично. Впоследствии, я уверен, она принудила бы её совершать данное действо самостоятельно.
Если бы у Вариссы получилось, то Лайла закалила бы свой характер и постепенно перестала жалеть невольников вовсе. Загубила бы то человеческое, что ещё было в ней живо. Получился бы жестокий монстр. В принципе, на месте Вариссы я бы делал также — негоже жалеть пенников, живя в обществе пиратов. Показывая избиение пленника, она закаляла свою дочь. Увы, я этому помешал. «Увы» для нее, а не для меня.
В общем, Лайла могла только терпеть издевательства матери надо мной и жалеть, хотя сама предпочла бы просто запереть меня, а потом продать. Ну, а потом мамаша ей врезала. Девочка окончательно сбилась с наезженной колеи, а её не особо любимая и любящая мать перешла некую черту. Сначала бессмысленная жестокость с рабом, потом выпущенная кровь собственных солдат и их последующая смерть. Затем ещё и мама-Варисса в плену, что нехило так врезало по психике девушки — мать вроде бы и нелюбимая, однако мать всё-таки!.. Апофеозом стала уже физическая оплеуха от этой самой мамочки. В итоге девчонка не вытерпела.
Мне стало её очень жаль. Вот такой вот я мягкотелый. После своего поступка, девчонка ушла в себя, скорее всего погрузившись в размышления. Не понимая, правильно ли поступила. Её ненависть к мамаше уже прошла и теперь боролась с привычным и уже устоявшимся порядком вещей. Она задавала себе вопрос: Так ли нужно было? Теперь она вообще сама попала в рабство.
Управлять людьми горазда, Ринком только так манипулировала, а «держать удар» — шиш… Хотя, вспоминая себя-Земного, я сам вздрагиваю. Там меня однажды психологически сломали — кое-чего я боялся панически, чуть-ли не до истерики… Хотя и на земле встречались те, кто только на словах хороши. Заморочат голову кому-нибудь, заставят себя чуть ли не боготворить, а потом придет кто-нибудь сильный и харизматичный, после чего такой человечек превратится из «Бога» в забитую тварь, — слаб духом. На самом деле это не про Лайлу — она не на столько слабая, но её минутный порыв под гневом к матери сыграл злую шутку и теперь она сама на моём месте. Ну а так как она истинный гражданин Содружества, то понимает, что на моем месте почти любой человек Гурии, Торгового Союза, Империи или Шейда её изнасилует. Таковы здесь нравы. Просто потому, что раб и пират — не люди. Ей и невдомек, что хоть я и дитя Содружества, но несколько иной.
