Неожиданно у меня в голове щелкнуло. Я омыл себя энергией, желая оградить себя от манипуляций Тамики на корабле Лумиров. Но, вместо нужного мне эффекта, я вызвал запредельную ярость. Да такую, что Тамика аж шарахнулась от меня, судорожно достав пистолет. Шокерный.
— Кажется я понял… нужно попробовать… — я открыл глаза.
Рош`Тен одним плавным движением поднялся на ноги. Я бы так не смог из той позы, в которой он сидел.
Кое как поднявшись, я прикрыл глаза, представляя, как меня омывает всесжигающее истинное пламя, которому нет помех. Омывает меня от всех оков, мешающих пользоваться моей Силой — с большой буквы. Сжигает все помехи, всё серое, грязное и черное, что переполняет мой организм, мешая чистой, первородной энергии непрерывно течь по моим жилам. Чувство страха и какой-то отстраненной опасности задолбилось в клеть Разума. Я открыл глаза.
Мир окрасился насыщенными красками преимущественно огненных тонов… только деревья остались всё такими же белыми. Смазанная серая тень приближалась справа, наискосок метя в голову. Как подло, Рош`Тен…
Я сделал шаг назад, играючи уворачиваясь. Стопа промелькнула мимо. Я был сразу в двух реальностях. В одной я видел всё в реальном времени, вполне обычным взглядом, воспринимая движения воина смазанными, недоступными восприятию. В другой я видел всё окрашенным красными тонами, с легкостью воспринимая запредельные по скорости движения и успевая принять самое эргономичное решение.
Следующий удар кулаком сбоку я принял на жесткий блок, с злорадным удовлетворением отмечая, как помялся наруч Рош`Тена. Воин резко разорвал дистанцию, приняв низкую стойку и положив ладонь на рукоять старшей кинаты.
«А ведь наруч наверняка вдавился в плоть… непрошибаемый!» — промелькнула восхищенная мысль.
В следующий миг узкая полоска металла замелькала в воздухе, вынуждая меня уклоняться от лезвия. Время вновь изменило свой ход. Стоило клинку приблизиться, как я получал возможность контратаковать, кладя ладонь вдоль металлической поверхности и уводя в сторону.
«Он двигается слишком медленно! Слабак!»
Собравшись с духом, я резко отвел две ладони до упора назад, прижав к ребрам сбоку, после чего стремительно выбросил вперед, одновременно выдыхая и вытягиваясь в струнку, вкладывая в удар все доступные мне силы.
Ладони впечатались в грудь воина треугольником. Сила была таковой, что его унесло к краю коридора, возле которого он обычно и медитировал, и впечатало в стену.
