Он был теперь, кажется, совершенно трезв. Но выглядел — хуже некуда. Как будто опорожненная им бутылка была наполнена не виски, а раствором с болезнотворными микробами.
— Как он появился на свет — отдельная история, и ее рассказывать у меня нет ни времени, ни сил. Я встретил его мать тогда, когда только-только начал выполнять программу этих тварей и слонялся по свету. Пока еще в облике капитана в отставке Томаса Брайтера. Может быть, во мне оставалось пока что-то человеческое, и поэтому я оказался способен полюбить… Мы прожили вместе всего один месяц, я уехал. И в течение двух лет возвращался к ней. Всегда возвращался… А она всегда ждала. Сначала одна, потом — вместе с нашим сыном… А потом ее сбил автобус… Такая глупая смерть. Если бы вы знали, какая это была нелепая смерть!
Он больным и почти безумным взором обвел зал, в стенах и потолке которого отражались искаженные лица посетителей и уродливые фигуры официантов.
— Кривые рожи. Господи, везде одни кривые рожи! Иногда мне кажется, что я не один такой — каждый встречный-поперечный выполняет программу этих тварей. Но это, конечно, не так. Я знаю, что на всей Земле нас, несчастных окривевших, только пятнадцать человек.
— Томас… — произнес я, не зная, чем могу помочь. Он повернулся ко мне:
— Это о н и убили ее. Она мешала выполнению программы. И сбил ее кто-то из моих бывших коллег, из тех пятнадцати — изуродованных около нейтронной звезды. Или тех четверых, которых я не чувствую. Если они все-таки остались в живых…
Он постоянно сбивался с мысли. Казалось, он пытался подвести разговор к чему-то важному и никак не мог. Слишком многое нужно было объяснить и рассказать. И слишком он был пьян. Или плох.
— Вы говорили о сыне, Томас… — напомнил я.
— Да! — Он широко раскрыл глаза. — Да! Спасибо, Дэн. Ради него я и выворачиваюсь наизнанку весь вечер… — Он заговорил сбивчиво, но быстро. — Я очень редко видел его, Дэниел. Как вы понимаете, у меня были более важные дела. Дела тварей… Но сейчас… Если я и тревожусь о чем-нибудь, то только о его судьбе. Прошу вас… Когда я умру, присмотрите за ним… Это несложно. Последние двенадцать лет он воспитывается в частном пансионе "Утренняя звезда". Хорошее место… И почти рядом. В ста километрах от мегаполиса.
— Что я конкретно должен сделать?
— Ничего, кроме своей работы. Напишите обо всем, что я вам рассказал. Обо мне и о Кларке. Этого достаточно. Силы безопасности Земной системы включат свою машину и защитят Землю. А в судьбе Кларка примут участие общественные силы. Он не будет вышвырнут из пансиона на улицу и не останется один на один с этими… С кривыми рожами.
