Фельден прошел к фургону, открыл дверь и зажег свой фонарик.
– Здесь аккумулятор, – пояснил он, направив луч на гробоподобную коробку на полу. – Но держите ноги подальше от аппаратуры. Она довольно дорогая.
Он развернул фонарик, осветив множество циферблатов, ламп и выключателей, привинченных к стене фургона, напротив ящика.
– Теперь пройдите внутрь и закройте дверь, – указал он. – Тогда вы сможете зажечь свет на потолке. Вот выключатель.
Инспектор послушался. Сэр Клинтон и Уэндовер встали возле Фельдена, который прижался щекой к двери.
– Вам лучше начать с момента, когда мы покинули турнир по бриджу, – предложил сэр Клинтон.
– Верно! – согласился Фельден. – Думаю, вы слышали, как мы с беднягой Девереллом договаривались насчет этой ночи? А также вы слышали, как миссис Пайнфольд попросила его завезти какой-то документ в дом Ашмуна?
– Я слышал все это, – нетерпеливо ответил сэр Клинтон. – Вам нет нужды повторять.
– Ну, мы с Девереллом покинули клуб примерно в то же время, что и вы. Сначала мы поехали ко мне – там мы пересели с машины в фургон – его я использую для экспериментов.
– Он ведь не передает какие-либо радиосигналы? – перебил сэр Клинтон. – Такие вещи теперь запрещены. Хотя вы и сами знаете.
– Конечно, – ответил Фельден. – Нет, с радио я не работаю. Это что-то другое. Но это не имеет никакого отношения к делу. Продолжу. Деверелл сидел возле меня впереди. Он напомнил мне, что нужно заехать к Ашмуну. Так что первым делом я поехал туда.
– Когда это было? – прервал его сэр Клинтон.
– Посмотрим… – Фельден взглянул на люминесцентный циферблат наручных часов. – Сейчас час двадцать пять… Нет, проще начать с другой стороны – из дому я выехал где-то в одиннадцать двадцать. Значит, к дому Ашмуна я подъехал где-то в половине двенадцатого. Может, раньше или позже – не могу сказать точно.
– Это может быть важно, – предупредил сэр Клинтон.
– Не могу же я указать точное время, если я его не знаю, – спокойно ответил Фельден. – Я называю настолько точное время, насколько могу.
– Тогда остановимся на половине двенадцатого, – согласился сэр Клинтон. – Рад встретить свидетеля, осознающего свои пределы. Я боялся, что вы начнете вдаваться в детали, которых толком не помните.
– Нет, это не мое. Только правда, правда, и ничего кроме правды. Ведь это ваш девиз? В судах и так далее? Хотелось бы, чтобы так же стали отзываться и о наших ученых, особенно о тех, кто берет патенты. Но мы ушли от темы. Когда мы прибыли к Ашмуну, я оставался сидеть в машине. С Ашмуном я не приятельствую, и вовсе не жажду этого. Ходил Деверелл. Конечно, из-за светомаскировки никто не смог бы сказать, есть ли кто-нибудь в доме или нет. Деверелл, подсвечивая фонариком, прошел к передней двери и позвонил. Я слышал, как дверь открылась. Но я, конечно, ничего не видел – они выключили свет в холле перед тем, как открыть дверь. Я услышал, как дверь закрылась, но Деверелл не появился. Я решил, что он вошел внутрь, чтобы объяснить свой визит. Прошло около десяти минут, прежде чем он вернулся в фургон.
