А потом лестница обрушилась.
Падая, Сэм ухватился рукой за деревянные расшатанные перила, цепляясь за них, словно утопающий за соломинку. Его затянуло в вихрь, закрутило, увлекло в темноту, готовую поглотить его…
– Ааа!
Сэм сел на кровати мотеля и, уняв колотящееся сердце, попытался вспомнить, где он находится. Была середина ночи, холодный свет с парковки пробивался сквозь щель между занавесками и полосой делил комнату надвое. В другой половине комнаты полулежал Дин, опершись на спинку своей кровати. Было слишком темно, чтобы разглядеть, спит брат или нет.
– Дин?
– А?
– Ребра?
– Жду, пока аспирин подействует.
– Ясно.
– Плохой сон?
– Так заметно?
– В три ночи обычно из-за этого и подскакивают, – отозвался Дин. – Самому такая жуть уже приснилась.
– Правда? – Сэм смутно подозревал, что брат как-то подсмотрел его сон. Или видел тот же сон. Случались вещи и загадочнее. – Про что?
Слушал Сэм откровения брата с нарастающим недоумением.
– А в довершение всего, – закончил Дин, – меня заперли там с тем чуваком.
– И это был твой жуткий кошмар? – насмешливо фыркнул Сэм.
– Все пиво, Сэм. Во всем мире. Исчезло!
– Ух ты.
– А что? Твой, скажешь, хуже был?
– Нет… я… нет. – Сэм запнулся.
Он, в общем-то, был рад, что Дин не в курсе того, как мучит его подсознание. Старший брат и так полагал, что психика Сэма слишком уязвима: не стоит подливать масло в огонь.
– Все… нормально.
Настроение Дина тут же изменилось. Негромко постанывая от боли, он выбрался из постели и направился к Сэму. Полоска света скользнула по его взволнованному лицу.
– Сэм, если что-то серьезное случилось, мне, наверное, надо знать об этом.
– Дин, послушай, я понимаю, ты беспокоишься за меня. Но… ничего серьезного. Правда. Совсем ничего, старик, понимаешь?
– Рассказывай тогда.
– Это был Мим, ясно? Мне приснилось, что я снова в подвале Гиллмера. – По крайней мере, в этом он почти не соврал. – Клоун подобрался слишком близко.
– Злые крадущиеся клоуны, – покивал Дин. – Ясно.
– Судя по тону, я тебя не убедил.
– Да нет, убедил. Но это не значит, что мы можем забыть, что у тебя в голове стена сдерживает адские воспоминания.
– Чувак, ты всерьез думаешь, что я могу забыть о стене?
– Нет, не можешь. Но есть едва затянувшаяся рана, и ты ее расковыриваешь.
– Ничего я не расковыриваю, – рассердился Сэм. – Я спал, и мне снился сон. Это же нормально, так? Я не мог спать, пока моя душа гуляла сама по себе. – Он глубоко вздохнул. – Я не могу контролировать сны.
