Узнавши это, Бова был очень рад, что достиг цели своего путешествия, и пошел прямо в палаты княжеские, где и вручил письмо лично самому Салтану Салтановичу.
Салтан Салтанович распечатал поданное письмо и стал читать его, а в нем было написано следующее:
«Податель сего письма есть тот самый богатырь, который убил твоего сына Лукопера и истребил твое многочисленное войско».
— А! — вскричал с злобною радостию Салтан Салтанович, — это ты, злодей, лишивший меня сына! Ты сам пришел ко мне; но не уйдешь отсюда жив!
Потом, обращаясь к воинам своим, он приказал:
— Возьмите этого негодяя и ведите на виселицу!
Когда воины, взяв Бову королевича, вели на место казни на площадь, где поставлена была высокая виселица, он прослезился и подумал про себя: «Вот чем Зензевей Андронович наградил меня за мою верную службу! Послал меня на погибель неизбежную. Не сделал я никакого преступления, никакой вины за собою не ведаю. Неужели я, славный и храбрый богатырь, умру смертью позорною? Нет, я должен защищать себя во что бы то ни стало. Побивал я тысячи, авось справлюсь с десятками». С этой мыслию он, улучив удобное время, выхватил меч из рук одного воина, пошел работать мечом направо и налево, и чрез несколько минут пало более пятидесяти воинов, а остальные убежали к Салтану Салтановичу, чтоб уведомить его о случившемся.
Освободившись таким образом от стражи, Бова выбежал из города, но не долго наслаждался свободою. Салтан Салтанович, узнав о побеге своего пленника, велел трубить в рога для сбора войска и, собрав стотысячную рать, погнался за Бовою, скоро настигнул его и взял в плен, но с большою, однако, потерею своей армии и после долгого кровопролитного боя.
— Ты хотел, злодей, уйти от виселицы, — говорил Салтан королевичу, — я теперь поступлю с тобою еще хуже: поморю тебя подольше голодом, а потом все-таки повешу.
Приведен был обратно Бова в Рагиль и посажен в темницу, но чрез два дня освободился оттуда по следующей причине.
У Салтана Салтановича была дочь — прекрасная Мельчигрия. Она много наслышалась о необыкновенной храбрости и силе Бовы королевича, а увидав случайно этого прекрасного юношу, полюбила его сильно и хотела освободить от смерти. Пришедши к отцу своему, она говорила:
— Государь мой, батюшка! Брата моего, а вашего сына Лукопера нам не воскресить и ста тысяч войска не воротить. Не вели казнить пленника нашего, такого славного и могучего богатыря, а лучше позволь мне взять его к себе. Он примет нашу веру, возьмет меня замуж и будет сильным оборонителем нашего княжества. Да и чем он виноват? Неужели тем, что исполнил долг свой, защищал своего князя, сражался с неприятелем его?
