По коже бежит холодок. Марк, боже ты мой, ты умер так напрасно.
– Почему же вы за мной следили?
– Меня, конечно, уволили. Говорят, заведут дело. Я заслужил, не спорю. Филип мне послал письмо перед смертью, поблагодарил за помощь. Я к тому моменту уже в компании не работал, поэтому письмо так и лежало у меня на столе какое-то время. Но перед уходом я украл копию пассажирской декларации. С тех пор я ищу семьи и пытаюсь попросить прощения, рассказываю, что я сделал. Этой катастрофы могло и не случиться. Не должно было, и мне с этим жить всю жизнь.
– Но…
– С вами, миссис Кларк, было труднее всего, – продолжает Ричард, предупреждая мой вопрос. – Всякий раз я приходил извиняться, видел вас – и не мог.
Я думаю о Джейми, его голубых глазках и непослушных светлых волосах. О нашем мальчике, который теперь будет расти без отца.
– Когда я в первый раз приехал, вы как раз выезжали из дома. И я поехал за вами до того городка.
– Маннингтри, – киваю я.
– Я хотел с вами поговорить, но вы убежали.
– А потом вы ждали меня на дороге, и на вас наехал велосипедист.
– Да, – признаётся Ричард.
Смотрю сквозь него на сад, деревья. Опять та же история, что с этой твоей ассистенткой Дениз. Совесть их мучает, сознаться нужно. И я не могу ему сказать, мол, всё хорошо у меня, нет, не хорошо, и никогда не будет хорошо.
– Это вы у меня в саду бродили вечером пару дней назад?
Его лицо вытягивается – вот и ответ.
– Я… я только на пару минуток зашёл. Не знал даже, что вы меня заметили. Мне хотелось посмотреть, дома ли вы, а потом я собирался постучать, но струсил и вместо этого вам позвонил. Я совсем не хотел вас испугать.
– Но испугали. Очень.
Сжимаю телефон. Позвонить бы сейчас в полицию – пусть тех двоих пришлют, докажу им, что ничего мне не почудилось. Толку-то?
– И сколько раз вы пытались до меня дозвониться?
– Много. Я… я понял, что с глазу на глаз переговорить у меня не хватает духу, решил, лучше по телефону, но и тут не вышло. Я услышал ваш голос на автоответчике, такой счастливый. И стал звонить, чтобы только его услышать. Отчасти, мне кажется, чтобы убедить себя, что ничего у вас не поменялось.
Качаю головой.
– Как это, по-вашему, вообще возможно?
– Простите. Простите меня, пожалуйста.
Ричард опускает голову на колени, рыдания сотрясают всё его тело, но мне его не жалко.
– Мне стоит позвонить в полицию. Вы же понимаете, да? Вы меня преследовали, звонили домой. Без спросу зашли на мою территорию, до смерти меня напугали.
