Мы мчались. Снова по той же оживленной, наполненной народом, войсками, красногвардейцами, матросами улице. Потом Андрей свернул в боковые улицы, чтобы ехать быстрее. Весь город был взбудоражен. Везде мы встречались с отрядами то вооруженных рабочих, то солдат или матросов. На улицах я видела такие же костры с пирамидой винтовок и группой людей, как тот, около которого встретила Андрея. Иногда нам преграждали путь пикеты или патрули. Андрей кричал им что-то, иногда даже не останавливаясь. Раза два нас все же остановили, Андрей показывал какие-то документы, и мы неслись дальше.
Вот и Марсово поле. Оно полно народу. Всюду костры, между ними оживленно движутся черные силуэты людей, всюду в свете костров поблескивают штыки. Многоголосый говор, смех, ругань, крики. Андрей замедляет ход машины, — нестись, как мы только что неслись, в этой толпе нельзя.
Ох, как медленно!.. Скорей, скорей! Но скорей невозможно…
При въезде на Миллионную нас снова остановили. Миллионная была полна войск. Как я потом узнала, — оттуда наступал на дворец Павловский полк. Андрей долго о чем-то спорил. Я не слушала. У меня от жгучего нетерпения звенело в ушах, мучительно напрягались мускулы.
Нас пропустили. Мы медленно двинулись дальше.
Через несколько шагов опять остановка.
— Ополоумел, товарищ! — свирепо крикнул солдат, загораживая нам путь винтовкой. — Куда прешься, да еще с ребенком?
Несколько солдат да два-три красногвардейца обступили нас.
— Поворачивай! — крикнул солдат. — Чего беспорядок вносишь?
— Сверни в переулок, — кругом попробуем, — негромко сказал чернобородый Андрею.
— Постой, я лучше слезу, пешком прямо побегу! — отвечал Андрей и встал на педалях.
— А я?! — воплем вырвалось у меня.
— Вам нельзя туда, Ирина.
— Эх, я-то ни того, ни другого в лицо не знаю! — с досадой сказал чернобородый.
— Барышня! Барышня генеральшина! — зазвенел где-то вблизи мальчишеский голос. В нем звучало отчаяние. Андрей быстро оглянулся. Я, схватившись за плечо чернобородого, встала на ноги, посмотрела…
— Аким! Аким, нашел?!
Аким проталкивался к нам.
— Ну, что, Аким? Что?!
Аким задыхался: он, видимо, только что быстро бежал.
— А я папку своего ищу… езжайте скорей! Видел я Владимира Дмитрича…
— Где? Сказал ему?
— Его… этот самый — со шрамом… на спине тащил раненого…
Я громко вскрикнула.
— Куда — в один голос спросили Андрей и чернобородый.
— В один дом тут… я заметил дом… я его спрашивал — того-то, что тащил, — не отвечает…
— А Владимир?!
