Додж решил, что краски разведены на машинном масле из резервуаров "Лэнса", а сами красители получены из цветных глин, которых было множество на Смертельной. Краска была неровной и по большей части очень жирной.
Маленький серый ручеек бежал через поляну (Додж нашел "Лэнс", методически следуя за всеми ручьями вдоль и поперек континента), несколько небрежных садовых участков уже разместились рядом. Дальше за кромкой поляны стояла большая теплица и металлическая груда машин, находившихся в ящиках.
Додж выключил гиро, но из предосторожности оставил наготове стартовые двигатели: вдруг ему придется спешно бежать. Дрожащие, грязные руки капитана нашли нужные рычаги, и кресло медленно встало вертикально; ослабевшего, его поддерживали ремни. Додж поднялся и глубоко вдохнул резкий запах двигателей. Потом перешагнул через порог и нащупал ногой лестницу. Капитан спустился в тамбур.
Сквозь прозрачный тамбур Додж мог видеть все до самой земли, то есть футов на пятнадцать, и любоваться на людей, изучающих его.
Янсен, Галдберг, Чабот, де Сильва, Мабел Гуэрнси, молодой Джонс, Мериэн - его сердце екнуло, когда он увидел в толпе ее лицо, такое милое, со слабой улыбкой на устах, - Стрикленд, четверо большеглазых детей и все остальные. Они стояли широким кругом, в центре которого находился катер, а радиус круга была его остроносая тень. Некоторые из собравшихся были одеты вполне прилично, другие нелепо, как де Сильва, на котором были шелковые женские чулки и купальные плавки, а сверху его любимая куртка, которую он надевал на вечеринки на борту корабля. Многие были вовсе не одеты. Додж увидел старого, величественного Руперта, которого, должно быть, выбрали для наблюдения за катером. Он стоял обнаженный на некотором расстоянии от катера перед домом-ящиком и смотрел в сторону. Руперт застыл в неподвижной позе, с руками, скрещенными у головы, спина его была изогнута дугой. Его ноги стояли в луже. Руперт изображал памятник.
Додж включил тамбурный механизм и оставил люк приоткрытым: у него не было уверенности, что при первой же возможности ему не снесут голову. И прежде всего он, естественно, надел кислородную маску.
Глядя сквозь приоткрытый люк, Додж наконец заговорил. Под маской его голос звучал гнусаво:
- Ну вы, черти...
- Так это Додж, - произнес Чабот, главный инженер "Лэнса". Он стоял на траве, голова на свету, тело в тени, отбрасываемой катером.
- Это Бог, - закричала Мабел Гуэрнси и сжалась в ужасе. Некоторые сделали то же самое.
