Он остановился у покосившегося ржавого столба. Минуты три пытался понять, что это такое — тут вообще полно столбов, какие-то упали, другие стоят и в принципе даже понятно, зачем они нужны. На некоторых висят длинные округлые штуки, выпирающие над дорогой — скорее всего, украшение. Раньше, наверное, эти столбы наряжали или выкрашивали чем-нибудь ярким. А на выступ вешали что-нибудь эдакое. Учитывая количество таких столбов, он был уверен, что правильно понял их назначение. Но имелись тут и другие столбы — с обрывками проводов и дырявыми коробками, с тремя окошечками, в коих виднелись обломки стёкол, вот тут-то память и подсобила. Он минут пять стоял у такого столба, и всё-таки память откликнулась, хотя и невнятно. По этим проводам, к стёклам, что-то передавали. Что именно и зачем память не уточнила — снова заткнулась. Этот третий вид столбов, редко встречавшихся, надолго поставил его в тупик. И зачем вообще была нужна коробка с тремя стеклянными круглыми оконцами?
Чем дальше, тем чаще попадались транспортные средства, их ржавые остовы.
Не редко в них имелись кости, как и в первом подобном остове, который он здесь увидел. Но далеко не везде скелеты сохранились так же хорошо. Многие были лишены некоторых костей. У кого-то не хватает черепа, у кого-то рёбер, ног или рук. Часть костей разгрызена. Видимо, какую-то часть тел в машинах, попросту съели. Может, ещё при жизни владельцев костей.
И было это давно.
Вообще, вся неизвестная ему трагедия, погубившая город, разыгралась очень давно. Он прибыл на сцену театра, много лет назад сыгравшего свой последний спектакль. Театр…
Да, в ночных сумерках, память всё же преподнесла сюрприз.
Он свернул на соседнюю улицу, прошёл с километр. И тут пришлось слегка притормозить, да спрятаться за раскидистым деревом, взломавшим серу скалу под ногами — её куски лежали вокруг толстого ствола и мощных корней. Он остался за деревом, присев на корточки и минут десять наблюдал, как улицу переходит волна серых и чёрных тушек, с длинным голым хвостом. Иногда, из серой массы поднималась острая усатая мордочка, с красными глазёнками и, что-то пронзительно пискнув, снова опускалась вниз. Самый крупный из этих зверьков, был размером с его голень. И вся эта орава, медленно текла из ближайшего здания через улицу и скрывалась в проломе стены, соседнего многоэтажного дома. Город, всё же не совсем заброшен, у него просто сменились хозяева. Прежде их роль играли люди, а теперь растительность и дикие животные…
