— Бррр. — Сказал Штык, ёжась и пятясь.
— Ты должен туда войти. — Говорит кто-то, а не видно никого.
— Не пойду. — Решительно отвечает Штык, пытаясь припомнить, где растёт у него тут Газетное, ну, или хотя бы Папиросное дерево. На крайний случай, папиросу выбьет и планом заново забьёт.
— Ты должен.
— Всем кому должен, я прощаю. — Заявил Штык и хлопнул себя по лбу — ну точно! Как мог забыть? Там оно и растёт, сразу за Водочной грядкой. И, кстати говоря, с утра приметил, что у двух бутылок с левого края, заметно пышнее стала ботва, а крышечка уже из земли торчит — полюбому, уже созрела водка, можно потреблять. Надо бы проверить, а то мало ли, всяко оно бывает. Не зрелую водку пить, оно себе дороже — отравление влёт заработаешь…
— Как твой Создатель, я тебе…
— Слушай, Создатель, или как тебя там, я тебе вот от души, чисто не со зла — иди ты на хуй.
— Что?
— На хуй. Иди. Доступно объяснил? Или тебе блять показать место, на которое тебе надо идти?
— Как ты смеешь, лысая макака!? Да я… — Голос затих, послышался скрип зубов и глубокий вдох.
— Чё? Вкурил со второго раза? Ну, давай, а то у меня дела…
— Животное. — Рыкнул невидимый Некто, и Штык ощутил, как его что-то тащит в яму. Он попытался сопротивляться, аж зарычал и клыки выпустил — бесполезно. Всё равно в яму затащило. Пару секунд держался за край, попутно, довольно громко объясняя, кто этот Создатель такой, где будет, что предпочитает и что конкретно он, Штык, с ним сделает, когда освободится.
Но крики эффекта не возымели — почва сомкнулась над его головой, а спустя мгновение непроглядной темноты, он открыл глаза.
— Ну, пиздец. — Буркнул он, скосив взгляд. Поднял руку, и дар речи пропал — ладонь серая, пальцы как у дистрофика, когти не стрижены со времён Спартака. Он хотел закричать, причём неприлично, продолжительно и в три этажа, но не смог. В голове появились чужие мысли, какие-то мутные воспоминания, он ощутил страстное, причинявшее физическую боль желание, нет, даже не так, это была надежда, но и желание тоже. Целая буря эмоций, среди коих надежда походила на тлеющий уголёк, в центре морского шторма. Преобладала печаль, невыразимая словами, тоска и ожидание очередной неудачи, новых бесконечных веков поисков, размышлений, попыток создать новую модель, сплести новое, что-то там сплести надо им всем, рядом с ним монстр стоит. Такой же, как он, с тонкими серыми пальцами, клыками и серый весь. Только он другой. Видно, вот сто процентов видно, что этот монстр другой. Но не сразу понятно почему. Плечи хрупковаты. Ага, понятно. Так, а титьки есть? Грудь плосковата, но в целом, если под определённым углом, то вроде есть. Маленькая грудь, это конечно, почти инвалидность для девушки, но если…
