— Гы. — Смущённо ухмыльнулся Штык. Почесал затылок, вытащил оттуда немножко дерева, немножко пыли, два кусочка пористой штуки, розоватого цвета — на мозг похоже,чуть не стошнило. — Так, бухать, походу, хватит. — Проговорил Штык, снова оглядывая стену. В хлам снесли. Как ещё дом не рухнул? Наверное, не несущая, обычная была стена, пристройка там, ещё чего. Так. Бухать, конечно, хватит. Ну, а как же насчёт опохмелиться? Ведь это национальная традиция! Не можно никак без опохмелки-то, вообще считать себя человеком!
— Да, точно. Надо опохмелиться.
Штык выбрался из завала, добрался до стола. Понял что похмельного синдрома ни в одном глазу и слегка смутился. Как-то не по себе похмеляться, когда похмелья нету. Это ж ведь извращение какое-то! К тому же, обязательно оно перерастёт в новую пьянку,ширнуться захотелось. В обще, водка — зло. Вот он хоть раз такую фигню под дозой творил? Да никогда! Разве что голый на балкон помочиться выходил,ну так, это сантехники виноваты! Поставили, понимаешь, унитаз, где попало — через всю квартиру до него ползти! А ноги они ведь не казённые.
Штык решительно отвернулся от стола и пить не стал. Вот она — сила воли!
Вот, за эту блистательную победу могучей воли, над собственными пороками и страстями, точно выпить надо. Полюбому надо.
Ну, а раз надо, что тут поделаешь? Раз надо, значит, надо — традиция такая, национальная,выпил. Закусил. Не понял почему решил отказаться от продолжения банкета. Глянул на стену и автоматически как-то протрезвел. Беззлобно ругнулся и таки отставил бутылку в сторону.
— Всё, хватит! — Решительно сказал он, демонстрируя новый приступ, чудовищно могучей силы воли!
К тому же эта бутылка всё равно пустая, а полных не видно.
Тут, в куче обломков, кто-то жутко закряхтел, застонал, куча шевелиться начала и из неё, с хрустом, вылезла рука о пяти когтях длиннющих…
Штык судорожно сглотнул, стёр капельки пота со лба и сделал глубокий вдох.
— Брр, вроде знаю чё да как, а страшно как жесть…
— Ууу сука!!! — Взвыл обладатель руки, поднимаясь из кучи обломков, в облаке пыли. Отряхнулся, кашлянул, выплюнул кусочек штукатурки и, шатаясь, побрёл к столу. Опустился на стул, тот жалостливо заскрипел, возмущённый столь грубым обращением.
— Жбан раскалывается. — Пожаловался Шкет, ставя локти на стол и обхватив щёки ладонями.
— Ик. — Ответил Штык, слегка бледный, и как-то неуверенно улыбнулся другу.
— Чё? — Подозрительно прищурившись, поинтересовался его товарищ по застолью.
