Огненный — сила, не поддающаяся осознанию. Талон решительно взмахнул рукой.
Спустя пару мгновений, в нематериальной комнате дворца, осталась одна Ашка. Верховные исчезли, не сказав больше ни слова. Ашка недовольно скривила губы и что-то проворчала себе под нос — они по-прежнему воспринимали её как младшую, несмотря на тысячи лет, что она носит звание Верховной. Несмотря на её личную мощь, несмотря ни на что, отношение двух старейших Верховных, не менялось. Может быть, оно не изменится никогда.
* * *
Логан открыл глаза. Небо. Тёмные тучи. Что разбудило его? Вверху, среди бугрящихся чёрных облаков, полыхнуло призрачным светом. Грома он не услышал, молнии бьют внутри туч, далеко отсюда. «Каил гневается…» — как сказал однажды, раб его дома, взятый Кемером в походе к стене Вестфаллии. Давно это было…
Ариец прислушивался к окружающему миру, дышал ровно, полной грудью. Он не двигался. Перед глазами проносились картины пережитого. Смерть Ани, его жертва ей — его кровь, текущая в глотку умирающего вампира, а с ней и его жизнь, покидающая тело. Чёрный огонь меча Агаменнона. Ухмыляющаяся харя демона, живущего у стен Ганга. Он жив. Меч Бога, вернул его к жизни. Что-то неуверенно толкнулось в разум воина. Словно в плечо легонько толкнули, проверяя, очнулся он или нет. Только толкнули разум, сознание…, странное ощущение.
«Я жив, ты вернул меня». Сказал ариец мысленно. В ответ пришла волна радости, покоя. Словно меч не умел выражаться иначе, лишь эмоции и чувства, которые он умел направлять на других. Что ж, тоже неплохой способ общения. Даже, в каком-то смысле проще и удобнее чем речь.
Логан вскочил одним движением, замер, упав на корточки и широко расставив руки — словно зверь, изготовившийся к прыжку. Так получилось, что он поднялся лицом к возвышавшейся на горизонте, чёрной громаде Ганга. Логан неосознанно оскалил зубы и зарычал. В тот же миг меч, торчавший из земли в паре метров в стороне, полыхнул ореолом чёрного пламени и выскользнул из почвы. Рукоять сама прыгнула в руку. Логан замер, занеся меч над головой, опираясь наземь ногами и одной рукой. Ему стоило не малых усилий усмирить свой гнев, подпитываемый гневом меча — оружие Бога, люто ненавидело место, в котором провело тысячи лет, запертое со спящим телом своего хозяина. И эта злоба, не шла ни в какое сравнение с той, какую мог испытывать человек из плоти и крови…, Логан подавил свою ярость и усилием воли, заставил меч поумерить охватившую и его злобу. Оружие из чёрного металла подчинилось, но руны на клинке, всё ещё сияли серым светом — меч сменил бешеную злобу, на тихую ненависть. О том, что бы забыть пережитое, он и не думал. Наверное, просто не умел так делать. Меч реагировал на малейшую угрозу, быстрым смертельным ударом, он не прощал, не забывал обиды. Словно настоящий ариец! Логан, с детства приученный уважать своё оружие, видеть в нём не только инструмент, а лучшего, зачастую и единственного, друга, сейчас не смог не восхититься, явно арийскими чертами своего оружия. Хороший меч — только такой и должен быть у прославленного сына Тара!
