А пока орда спорила, добиваясь общего согласия, в долине озера Билекуль киргизские дозоры встретились с посольством монголов. В таких же, как у киргизов, высоких шлемах, но только с парчовыми лентами и волосяными белыми султанами вместо перьев, с круглыми бронзовыми щитами и калмыцкими пищалями, к Ишееву улусу они подъехали с громкими криками, которые должны были сказать киргизам, что у монголов против них нет и не может быть никакого злого умысла.
С посыльными Мергена-тайши говорил Табун. Он спокойно, как и приличествовало такому случаю, выслушал монгольского зайсана[3]. Тот сразу объявил, что Мерген-тайша не хочет воевать с киргизами. Напротив, он жаждет мира, он сам бежал из-за Саянского камня от идущего следом неразумного Алтын-хана Гомбо Эрдени. И Мерген-тайша настоятельно просит совета и помощи у могучего киргизского князя Ишея, чтобы навсегда покончить с Алтын-ханом.
Табун усмехнулся рискованному предложению Мерген-тайши и ответил зайсану:
— Нужна ли помощь вольному ястребу, стерегущему суслика? Однако последнее слово, как всегда, за начальным князем.
Ишей чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы самому говорить с заносчивыми посыльными людьми Мерген-тайши. Но когда Табун передал начальному князю просьбу племянника Алтын-хана, в миролюбивых действиях монголов Ишей заподозрил военную хитрость.
Зайсан просил принять его, потом шумно грозился и снова умолял принять, так как время не терпит, потому что Алтын-хан уже близко, и ему, зайсану, сегодня нужен твердый, окончательный ответ киргизов.
Ишей сослался на свое великое нездоровье. Но когда раздосадованный зайсан, в который уж раз, опять прибег к непозволительным угрозам, Ишей передал ему через Табуна:
— Посол может сказать Мерген-тайше, что так, как пришел он, у нас в гости не ходят.
А назавтра к Ишею, нахлестывая разгоряченных бегунов, прискакали доверенные люди самого Алтын-хана. Они сообщили, что могущественный Гомбо Эрдени пришел в Киргизскую степь с любимым сыном Лопсаном и четырьмя тысячами отборной конницы. Алтын-хан немедля звал к себе всех киргизских князцов. И еще требовал три тысячи лучших голов скота для прокорма войска, осадившего Мерген-тайшу на степном берегу Ербы.
И ветер же был в ту холодную осеннюю ночь! Он разлетелся по степи, словно крылатый богатырский конь, и когда с ходу кинулся в светлое озеро Билекуль, то вода в озере забурлила и выплеснулась на камышовые берега большими, выше юрт, валами. И Маганахов степной скакун, несравненный, легкий ногами Чигрен, пугливо отпрянул далеко в сторону от подкатившей к нему мутной волны. И тогда Маганах пустил коня по тропке, которая лежала повыше, на каменных буграх, дугою огибавших Билекуль.
