Усаживаясь в него, баронесса воскликнула:
– Вижу! Вижу! Вот граф слезает со своего коня. А рядом его оруженосец и юный паж.
Пока новоприбывшие снимали дорожные плащи, входили в здание и медленно поднимались по скрипучим ступеням винтовой лестницы, одна из служанок накрыла скатертью стоявший подле камина стол, а другая принесла из погреба кувшин молодого вина, чтобы уставшие путники могли освежиться прохладным напитком.
Прошло несколько минут и двери трапезной шумно распахнулись. Раздались приветственные восклицания, самодовольный смех графа, хихиканье служанок. Граф, его оруженосец, а затем и паж церемонно приникли к вытянутой руке баронессы, а паж при этом опустился на одно колено.
Вошел барон и поприветствовал своих гостей. Все уселись, и начались расспросы о герцогском дворе, об исходе рыцарского турнира, на котором баронессе не удалось побывать из-за болезни.
Граф обстоятельно отвечал и прерывал свой рассказ лишь для того, чтобы сделать глоток вина. Когда любопытство баронессы и барона было удовлетворено, а в бронзовом кувшине уже не осталось вина, служанка, наклонившись к госпоже, что-то шепнула ей на ухо.
Кивнув головой, баронесса, подавшись вперед, задорно спросила:
– А моя просьба выполнена?
– Разумеется, – ответил граф. – Мой паж разучил прелестную песенку знаменитого трубадура, которая вам так нравится. Герцогский трубадур несколько раз исполнял ее вместе с ним под аккомпанемент волынки.
– Пэтти! – сказала баронесса служанке. – Подай нам лютню. Я сама попробую аккомпанировать на ней этому славному юному пажу.
При этих словах паж с готовностью вскочил со своего места, откашлялся, выставил вперед одну ногу, откинул назад голову и запел.
Это была песня о любви отважного рыцаря и молодой прекрасной дамы, которая жила в таинственном замке в горах.
– Браво! Браво! – захлопала в ладоши баронесса.
Улыбаясь и в такт прихлопывая ногой, певец продолжал свою песню.
Бедный маленький Рэй! Он почувствовал, что его сердце разрывается на части от обиды. В этот момент он так хотел быть взрослым, чтобы петь прекрасные песни и сражаться на рыцарских турнирах.
В этот момент глаза его заволокло туманом.
– Вставай, соня! – возмущению Уинстона не было предела. – У нас срочный вызов.
– Да, Рэй! – Игон почесал затылок. – Не мешало бы тебе как-нибудь подняться. Мы и так уже задерживаемся из-за тебя.
Рэйман обвел друзей отсутствующим взором.
– Мне хочется спать, – бесстрастно проговорил он.
– Ему хочется спать! – разозлился Питер. – На твоем месте я бы не забывал, что деньги не спят.
