По телу пробежал электрический разряд, в висках застучала кровь, а сердце забухало в предвкушении…
В предвкушении крови.
Разом слетел налет цивилизованности, осталась только дикое и яростное желание убивать.
И это состояние мне очень понравилось, я словно стал самим собой. Не штабс-капитаном Любичем Александром Христиановичем, а кем-то гораздо более древним, свирепым и жестоким существом. Для которого единственная цель в жизни — это убивать своих врагов и властвовать.
— Кровь господня!.. — свирепый рык вырвался из груди сам по себе, я быстро спустился по каменистой осыпи и побежал по широкой дуге, заходя японцам в тыл.
Наконец, в зарослях лимонника показались обтянутые полинявшими гимнастерками спины. Двое солдат, почти не целясь, на ходу посылали пулю за пулей куда-то вперед себя.
Я взял правее, замедлился, а потом, разом с очередными выстрелами, рывком метнулся вперед.
Резкий мах!
Клинок томагавка с влажным хрустом перечеркивает бритый затылок.
Второй солдат начал разворачиваться, но я на ходу сбил его плечом на землю и скупым расчетливым ударом всадил топор в голову. Череп лопнул как яйцо, японец дернулся всем телом и забился в мелких частых конвульсиях.
Я сразу же откатился в сторону, выждал мгновение, вскочил и понесся на звуки стрельбы.
Продрался сквозь кусты, выскочил на полянку и тут же, чуть ли не в лицо, навстречу бабахнули выстрелы.
Каким-то чудом успел нырнуть за ствол кривой лиственницы, сразу же выскочил из-за нее, и в прыжке рубанул по лицу солдата, лихорадочно пытающегося вставить обойму в магазин свой винтовки.
Резкая смена направления, еще раз, рывок, томагавк сбивает винтовку с прицела и обратным движением, с хрустом впивается в ключицу втором японцу.
Рядом с виском противно взвизгнула пуля.
— М-мать… — я рыбкой нырнул в траву, бросил топор болтаться на петле, перехлестывающей кисть, подхватил маузер, на корточках рванул за замшелый валун, на мгновение выглянул и влепил пулю в грудь неожиданно высокому, как для японца, сутулому солдату, ожесточенно дергающему ручку затвора.
Из кустов высунулся еще один японец, но только я перевел на него прицел, как в стороне треснул выстрел, и он опять завалился в заросли.
Больше никто не стрелял. Наступила мертвая тишина. Я растерянно повертел головой по сторонам.
— Да что за нахрен… — попытался в уме подсчитать количество убитых, но тут, в паре десятков метров от меня, из-за обломка скалы показалась башка Тайто.
— Все, она закончилась… — айн радостно ощерился. — Всех убили. Они сюда ходить, мы стрелить…
