– Вот черт, досиделись…
К дому подъехала старая иномарка, из нее высыпало четверо турок, одного из которых я узнала сразу. Это был тот самый водитель, который встречал нас вместе с Экрамом в аэропорту. Подойдя к телу бездыханной девушки, турки о чем-то громко заговорили и стали пинать Никино тело ногами в надежде на то, что она еще жива и откроет глаза. Поняв, что, после того как они зайдут в дом, турки могут начать прочесывать ближайшие окрестности в поисках двух беглянок, я схватила Ленку за руку и потянула в сторону гор.
– Ленка, пошли. Умоляю тебя, пошли.
– Куда? – взмолилась совершенно обессилевшая Ленка.
– Куда глаза глядят… Только подальше от этого дома. Только подальше…
Я не знаю, сколько времени мы шли по лесу, вернее, не шли, а я фактически тащила повисшую на мне Ленку.
Мне постоянно казалось, что за нами гонятся и вот-вот настигнут, но сколько бы я ни оглядывалась назад, я не видела ничего, кроме леса, гор, здоровенных каменных глыб и нескончаемой череды карликовых сосен.
– Лен, я больше не могу, – с трудом прохрипела я и бросила дорожную сумку прямо на землю. – Давай передохнем.
Подруга утвердительно кивнула головой и прилегла, облокотившись о дерево.
– Сколько времени мы шли?
– Не знаю, но мне кажется, что целую вечность.
Я уже сама потерялась во времени. Хотя по солнцу похоже, что сейчас обед.
– А ты умеешь определять время по солнцу?
– Ну да. Что-то вроде того. Нас, помнится, в школе этому учили, – я присела по соседству с уродливой карликовой сосной и достала из сумки бутылку воды.
– Если ты помнишь о том, чему тебя учили в школьные годы, то у тебя просто феноменальная память.
Ленка как-то растерянно посмотрела на бутылку воды в моих руках и тяжело задышала.
– У нас что-нибудь покрепче есть?
– Есть.
– Тогда выставляй на стол.
– А где ты видишь стол?
– Да это я так, образно говорю. Короче, накрывай поляну. Какое счастье, что ты у меня такая запасливая.
Протянув Ленке бутылку турецкой водки, я метнула на подругу укоризненный взгляд и погрозила ей пальцем.
– Только смотри не переусердствуй.
– Не волнуйся, не переусердствую. Я просто устала терпеть сумасшедшие боли: Ты ведь знаешь, что для меня водка – что-то типа наркоза.
– Ладно, пей, сколько хочешь.
Сделав несколько глотков из бутылки, в которой была вода, я сунула ее обратно в сумку, подумала о том, что я просто обязана экономить на воде, и огляделась.
– Господи, ну и забрели же мы. Тут вообще нет никаких селений. Сюда, наверно, не ступала нога человека.
