У Пойнтдекстера застучали зубы, когда начало движения отозвалось у него внутри живота. Словно от быстрого спуска в лифте, но не совсем. Что-то трудноуловимое и тем не менее вполне реальное.
— А что, если…
Баррон рявкнул:
— Ничего случиться не может! Бога ради!
Тут же последовал сильный толчок, и Пойнтдекстера отбросило на стенку.
— Черт побери! — пробормотал Баррон.
— Что произошло? — спросил Пойнтдекстер еле слышно.
— Не знаю, но это не важно. Мы всего на двадцать два часа в будущем. Выйдем поглядим, что произошло.
Дверь машины скользнула в прорезь, Пойнтдекстер судорожно выдохнул весь воздух из легких.
— Тут же ничего нет! Ничего! Ни вещества. Ни света. Пустота!
— Земля сдвинулась! — истерично закричал Пойнтдекстер. — Мы этого не учли. За двадцать два часа она продвинулась на тысячи миль в пространстве, обращаясь вокруг Солнца.
— Нет, — слабым голосом возразил Баррон, — я этого не забыл. Машина сконструирована так, чтобы следовать по ходу времени Земли, куда бы она ни двигалась. Кроме того, даже если бы Земля ушла из-под машины, то где Солнце? Где звезды?
Баррон вернулся к пульту. Ничто не поддавалось нажиму, ничто не работало. Дверь не закрылась. Пустота!
Пойнтдекстеру было трудно дышать, трудно пошевельнуться.
— Так что же произошло? — еле выговорил он.
Баррон медленно прошел к центру машины и с мучительным усилием сказал:
— Частицы времени… По-моему, мы застряли… между двумя частицами.
Пойнтдекстер попытался сжать кулаки и не сумел.
— Не понимаю…
— Как лифт. Как лифт. — У Баррона уже не было голоса, чтобы произносить слова, он только шевелил губами. — Да, как лифт… застрявший между этажами.
Пойнтдекстер не мог даже пошевелить губами. Он подумал: в безвременьи ничто не может существовать. Всякое движение замирает, всякое сознание. Все, все. В них минуту-другую сохранялась инерция времени — ну, как тело наклоняется вперед при внезапном торможении автомобиля, — но она стремительно замирала.
Свет внутри машины померк и погас. Чувства, сознание застыли. Одна последняя мысль, один последний мысленный вздох: хубрис… ате! Тут остановилась и мысль. Ничто! На всю вечность там, где даже вечность не имела смысла, не будет ничего, кроме… пустоты!
Корабль возник как металлический скелет. Затем снаружи его постепенно покрыла сверкающая кожа, а внутри расположились жизнеобеспечивающие органы странных форм.
Из всех, кто принимал участие в его создании (за одним исключением), Торнтон Хаммер физически делал меньше остальных. Возможно, именно поэтому он пользовался наибольшим уважением. Его областью были математические формулы, проходившие основной линией на чертежах, а те в свою очередь послужили основой объединения всяких масс и различных форм энергии, которые воплотились в корабль.
