– Внутренних? – уставился на него с непониманием.
– Инакомыслящих, так понятнее?
– Да.
– Вот и славно.
– Однако позволь спросить. В каких условиях будут жить мои дочери? Я как отец…
– В хороших, – снова перебил. – У девушек будет все необходимое, будет прислуга. Более того, раз в три месяца они смогут навещать любимого отца. У меня нет цели держать их в черном теле.
– Очень благородно с твоей стороны.
– Какие вы все-таки забавные, – расплылся широкой улыбкой. – Угождать и соглашаться – ваше все.
– Не каждому дано искусно воевать, да и не каждому это нужно. Можно жить достойно и без войн.
– Бесспорно. Можно и в лачуге прожить, главное, убедить себя в том, что счастлив, жить в лачуге. Но я не из тех, кто довольствуется малым, – затем поднялся. – Полагаю, все важные темы мы обсудили. Я задержусь в Кастилионе ровно на неделю. Три дня мне понадобится для более тесного знакомства с твоими дочерьми, на пятый состоится бракосочетание. На шестой день к границам Кастилиона подойдут мои солдаты, ну а на седьмой я с женами покину город. Надеюсь, в твоих чертогах найдется свободная спальня для меня и моей охраны.
– Все уже готово, Дакар.
– Чудно.
И Завоеватель с телохранителями покинул залу, оставив Кайера в замешательстве. Дакар решил не вторгаться в город – пока, а его армия у границ повод задуматься о скором будущем, в котором фей лишат свободы передвижения.
Девушки в это время находились в опочивальне Селен. Альма и Амина сидели на оттоманке с понурыми лицами, их крылья повисли и перестали мерцать, а Селен ходила из угла в угол, ее крылья продолжали стрекотать от возмущения вперемешку со злостью.
– Что ты все ветер гоняешь? – произнесла Альма. – Успокойся. Наша судьба предрешена. Злись не злись, а Дакар здесь и без нас не уедет.
Тогда Селен остановилась:
– А если нам всем сбежать? Эдан поможет.
– Ты все про побег, – поднялась Амина, подошла к окну. – Поступай, как знаешь, Селен. У фей всегда было право выбора. Так что… расправь крылья и лети. Мы не оставим отца. Возможно, Дакар и согласится на двух невест.
Ночь прошла тяжело, сестры не сомкнули глаз, а наутро к Альме зашел отец.
– Доброе утро, дочка, – устроился у нее в ногах.
– Доброе, – глаза девушки были красные и опухшие.
– Сегодня Завоеватель встретится с одной из вас, с кем именно пока не знаю. Перед бракосочетанием он захотел пообщаться с каждой тет-а-тет.
– И когда свадьба?
– Через четыре дня. Мне искренне жаль, Альма.
– Я понимаю. Мне тоже жаль…
