Пришлось обратиться за помощью к Колину.
Он отправил своих людей, которые уже раз помогали мне, когда был улучшен доспех. Парочка молчаливых мужиков, имена которых я так и не удосужился узнать, быстро прибыли на место. Мне показалось, что заброшенность аудитории пробрала даже битых жизнью мужиков.
В помещении провели уборку, вытащив пару мешков одного только мусора. Я попросил Вадима поискать в закромах манекены, на что тут же получил ответ. Проще было сказать, чем Вадим не занимался. Люди, предметы, рынок Москвы сейчас как никогда переполнен, а Вадим чувствует там себя, будто рыба в воде.
Пластиковые болваны не в лучшем состоянии, но пришлось согласиться. Альтернативы не было. Кабинет потихоньку приобретал внятные черты. А с моего счёта слетали единицы коинов, одна за одной. Ещё не получил своей первой зарплаты, а уже вкладываюсь.
Успокаивала мысль о том, что миру и так конец.
Весь день прошёл в попытках привести аудиторию в приличное состояние. Даже я помогал в уборке, манипулируя сразу пятёркой веников с помощью магии. Вот уборщицы академии удивятся, когда не найдут своих инструментов на месте.
Впрочем, пыль мне быстро надоела. Создав направленную волну силы, я одним движением собрал весь мелкий мусор. Захватил пару сломанных стульев, хруст в аудитории стоял отменный, слышимость помещения позволяла. Запрессовал найденное в комок, целенаправленно сливая всю силу.
В учительской как раз никого не было, а диванчики казались удивительно притягательными. Перехватить полчасика без наставлений Шувалова и бесконечных серых коридоров и полигона, от которого меня уже тошнит. Что может быть прекраснее?
Сны мне не снились, и я был этому несказанно рад.
Полнейшая пустота, сознание лучилось от удовольствия, наконец-то разгружаясь на полную.
Из сна вывели голоса ворвавшихся учителей.
Меня они не заметили, спор был горячим, на тонкой грани между базарными криками и шипением змей в весенний гон.
— Они не посмеют! — воскликнул какой-то старичок в спортивном костюме. — Россия сейчас оказывает большую услугу всему Европейскому Анклаву.
— Это не в их власти, Спартак Вениаминович! Сколько можно повторять. Они хотят прощупать наш уровень силы. — Я узнал голос Мирошниченко.
— При том, что все главные города заполнены беженцами, и один создатель знает, сколько там агентов. — Это уже Хидлтон.
— По какому поводу шум? — поднялся я из-за спинки дивана, зевая во весь рот.
— Создатель всемилостивый! — схватилась за свою шикарную грудь Анна Александровна. — Что вы здесь делаете, Фёдор Константинович?
