Дух из черной комнаты | страница 9
– У меня есть небольшой бочонок фиалкового ликера. Я никогда с ним не расстаюсь и ношу его на боку.
– Вот как!
– Да, так принято у нас, у духов.
– Ого!
– Это наша пища.
– Вот как!
У меня не получалось ответить ничего, кроме вот этих идиотских «Вот как!» и «Ого!». Шутка ли – я исследовал обычаи духов!
– А, э-э-э, как насчет э-э-э…
– Духи не ходят в туалет.
– Вот как!
– Нет. Никогда.
Это вызывало уважение. Я задумался, переваривая полученные сведения.
На самом деле люди ничего не знают о духах. Если верить тому, что мне рассказывали и что я читал сам, сказки переполнены чепухой и неточностями. Но теперь-то я все знал. Как я был горд!
– А почему вы оказались в этой черной комнате? Ведь вряд ли вы сами выбрали такое место?
– Ты очень проницателен, мой мальчик. Действительно, не я решил провести долгие годы в этом месте в полной темноте. Поэтому я и говорил об услуге, которую ты можешь мне оказать.
Я трепетал от возбуждения.
– То есть я когда-нибудь смогу вас увидеть? Увидеть духа… это… это должно быть супер!
– Договорились, мой дорогой Эдгар. Мы придумаем способ сделать это. Но давай сейчас поговорим о той небольшой услуге, которую я бы хотел, чтобы ты мне оказал?
Я вновь почувствовал в голосе духа черной комнаты намек на нетерпение, какое-то раздражение. Но сделал вид, что ничего не заметил, – уж очень не хотелось портить себе впечатление.
Он душераздирающе вздохнул.
– Давным-давно одна колдунья, одна злая колдунья, которая…
– Постойте! То есть и колдуньи существуют? Невероятно!
– Да. Так вот, одна злая колдунья…
– И у них есть метлы? В смысле, они летают на метлах?
В темноте заскрежетали зубы. Дух тяжело задышал. Воздух с шумом вырывался из его ноздрей. Как будто дышали дельфины.
– Ну нет, мой дорогой Эдгар… Помилуй, метлами они подметают, как все. Так вот, я говорил, что эта злая колдунья…
– А как тогда они летают?
– Заткнись! Заткнись, мерзкий мальчишка! Замолчишь ты или нет? Дашь мне слово вставить?
Дух нервничал, и голос его стал пронзительным. Это было одновременно забавно и тревожно. Я не знал, что сказать; просто замолчал и стал ждать. Спустя какое-то время (мне показалось – довольно долгое) мой компаньон вновь заговорил. На этот раз – плаксивым тоном.
– Прости меня, мой мальчик, у меня сдают нервы. Темнота, одиночество – сам понимаешь…
И он заплакал горючими слезами:
– Я больше так не могу! Это слишком несправедливо! Слишком жестоко!
Вообще-то я не против, когда все считают, что я плохо воспитанный, дерзкий и недисциплинированный. Но что бы там ни говорили, я добрый малый. Рыдания духа черной комнаты так меня тронули, что я тут же забыл про его злобные крики. Конечно, своими стенаниями он того и добивался.