– Да, господин полицейский, мы ваши коллеги. Не видели вы когда-нибудь девочку в таких вот туфельках, одна из которых у нас?
– Девочка была именно в такой туфельке?
– Да, именно в такой... И еще. Возможно, девочка была с такой вот банкой в руках? – с этими словами Вольдемар показал полицейскому банку с тритоном.
– Постойте, кажется, вчера была тут одна девочка, которая упала с трапа, а банка осталась целехонькой. В ней плавал точно такой тритон.
– Это была принцесса Николь! – воскликнул Вольдемар. – Расскажите нам об этом случае подробнее!
– Что ж, почему бы и не рассказать, – начал полицейский. – Я вчера дежурил. Как раз должен был отправляться теплоход... Кстати, нет ли у вас ее фотографии?
– Да, конечно, – Вольдемар показал фотографию Николь.
– Похоже, это она. Я тогда на берегу торчал. Знаете, очень интересно, когда теплоход отбывает. Мне все видно, и можно вмешаться, если что. Стою я, значит, и за пассажирами наблюдаю. Ну, там, помощь может понадобиться или физиономию знакомую увижу, – полицейский кивнул на стену, на которой красовались малохудожественные портреты, выполненные анфас и в профиль. Это были подозрительные типы, когда-либо преступившие закон. Вверху было написано большими буквами: «Особо опасные преступники – братья Дармштадские.»
– Я на нее сразу внимание обратил, – продолжал страж порядка. – Она шла как во сне. Я сначала решил, что ее в автомобиле укачало. С ней мужчина был, он ее под правую руку поддерживал. А в левой руке у нее была вот точно такая банка. Она как во сне все идет и идет. Ну и, конечно же, когда она взошла по трапу, то непостижимым образом бултыхнулась в воду. Люди бросились на помощь, и пока я туда добежал, ее уже вытащили. Мужчина заметил мою форму, подхватил мокрую девочку на руки и бросился бежать. Пока я бежал за ними, они успели сесть в автомобиль и скрыться.
– Вы не заметили, какой это был автомобиль? – спросил Вольдемар. – Может быть, номер?
– Это был небольшой черный «фольксваген», не очень новый. И номер запомнил, да толку с этого мало. Его угнали утром и бросили на обочине дороги, возле леса.
– А спутника девочки вы не смогли бы описать? – задал следующий вопрос Вольдемар. – Так сказать, словесный портрет.
– А чего его описывать? – устало произнес сержант. – Сами смотрите, – он кивком указал на стену, украшенную портретами. – Третий слева.
С портрета на юных сыщиков невинными глазами смотрело худощавое, довольно симпатичное лицо человека лет тридцати. Мужчина был с усиками, а небольшой шрам над бровью делал его лицо очень мужественным. Подпись под портретом гласила: «Разыскивается! Квазио Дармштадский, он же Антонио Бутербродсгаузен, он же...»
