Неспешно прогуливаясь после вечерней трапезы, мы с Хоки возвращались в общежитие. Был теплый летний вечер, стрекотание цикад настраивало на романтический лад. Идя рука об руку по дорожке из брусчатки, мы наслаждались тишиной летнего вечера, что плавно переходил в ночь и лишь свет из стоящих по обочинам фонарей, разгонял сгущающуюся темноту. В моём животе уютно лежал съеденный ужин и хотелось просто идти рядом, не нарушая тишину громким словом. Ее ладошка, с тонкими, изящными пальчиками и теплой шелковистой кожей, уютно лежала в моей руке. Наслаждение от прикосновения к ней навело меня на мысль, а придорожные деревья, стоящие непроглядной стеной, подсказали способ реализации. Подождав, когда рядом не будет никого, я начал действовать.
— Хоки-тян, можно я тебя поцелую? — в тишине вечера негромко прозвучал вопрос.
Она обернулась ко мне с удивлением в глазах и чуть смущенно ответила:
— Да, Ичика-кун.
Отойдя с дорожки в темную глубь растительности, чья зеленая стена надежно скрывала нас от глаз возможных свидетелей и появления новых слухов, я повернулся к Хоки. Но перед тем как начать, у меня возникло странное ощущение, будто кто-то за нами наблюдает. И хотя я внимательно огляделся по сторонам — ничего обнаружить не удалось.
Обняв Хоки, дабы наши тела соприкоснулись, я начал с того, что поцеловал её в очаровательное ушко. Ее вкус и запах сводили с ума. А учащенное дыхание, и гулкие удары сердца говорили о том, что она в предвкушении не меньше моего. После ее очаровательного уха, я отдал должное её губам. Проведя языком по кончикам её губ, я поцеловал её. Когда наши губы соприкоснулись, а языки устремились навстречу друг другу, я ощутил такой прилив желания, что этого просто не передать словами. И хотя Хоки совершенно не умела целоваться, её энтузиазм нарастал с каждой секундой и вскоре мы упоённо ласкали друг друга в ночной тиши, а губы не размыкались ни на секунду. Сладость ее губ, запах ее кожи и дразнящая податливость её тела сводили с ума. Опустив руки ниже талии, я взялся за её тугую попку и начал мять её в руках, что, судя по её громкому сопению, нравилось нам обоим. Восхитительный вкус её губ, тепло прижимающегося ко мне тела и упругость девичьей попы привели к закономерному результату — я начал крепчать. Молодой и здоровый юношеский организм неистово жаждал слиться с девичьим телом, погрузив стоящий колом член в её влажное лоно. Но сейчас было не время и не место. С сожалением оторвавшись от своего занятия, и переместив свои руки на её грудь, я слегка отстранился. Слегка тиская ее девичьи прелести, я собирал дыхание «в кучу».
