То, что случилось ночью, казалось ему неизбежным. Но сейчас он боялся, что, если разбудит ее поцелуем, между ними опять воцарится то напряжение, которое владело ими с самого момента их встречи.
Потому что они были в Лондоне, был понедельник, и он должен был вернуться к работе.
Уилл вылез из кровати, поднял сорочку Сэди с пола и встряхнул ее, собираясь аккуратно сложить. Но тут же остановил себя и просто бросил ее на кровать.
Потянувшись, он пошел к двери, но на пороге обернулся, оценивая ситуацию.
Он предоставит ей убежище на столько времени, на сколько ей будет нужно. Но сам вернется к своей привычной жизни с ее жестким рабочим графиком.
Переступив через ее покрывало, валявшееся в коридоре у самого порога, Уилл отправился к себе.
Сэди чувствовала себя в полном порядке впервые за много дней. Даже недель.
Все дело было в джинсах.
Упаковав ночную сорочку, которую могли бы носить женщины во времена королевы Виктории, ее мама все же не забыла положить в сумку и любимые джинсы Сэди. Мягкие от долгой носки, обтягивающие ее, как вторая кожа, и немного потертые на коленях. Добавив к ним теплый кремовый свитер и шарф леопардовой раскраски, Сэди почувствовала себя счастливой.
А может быть, дело было в кофе.
Она нашла на кухне кофемашину и заварила себе настоящий кофе. Не растворимый, не в таблетках, а настоящий молотый кофе, показавшийся ей небесной манной.
Но, конечно, дело могло быть и в Уилле.
Прошлая ночь была… неожиданной. И не из-за того, что это случилось. Это было неизбежно, учитывая накопившееся между ними напряжение. Но его поведение… Он был неожиданно нежным. Бережным. И заставил ее хотеть его с такой силой, что она потеряла ориентацию во времени и пространстве. И она не помнила, как заснула, потому что ей казалось, что она поднимается в небо на облаке.
А потом наступило утро. И она почувствовала себя прекрасно выспавшейся. Каждая клеточка ее тела, каждый волосок — все, казалось, было преисполнено жизненных сил. Словно прошлая ночь была как бы перезагрузкой ее нервной системы. Словно теперь все должно стать по-другому, хотя она еще и не поняла, как именно.
Но сначала… кофе.
Она сделала глоток и огляделась по сторонам. Этот дом был больше похож на ангар для самолетов. И слабый утренний свет никак не делал это жилище более обитаемым. Оно было очень мужским, но при этом каким-то стерильным. Идеально подходящим для мужчины, который выскочил из машины и обвинил ее в тупости.
Но что насчет мужчины, который держал ее в объятиях, ласково гладил по волосам, нежно дышал ей в шею, когда они вместе погружались в сон? Где-то здесь должно было существовать что-то, что отражало бы эти черты его характера.
