Ох, дура, дура. Какому-то наркоману принести свою жизнь в жертву? Фу, даже подумать сейчас такое о себе неприятно.
Вовка, Вовка, поправляйся скорее, дорогой мой маленький сынок.
10.02
Вове стало лучше, и на душе у меня веселее.
Вспоминается «Му-Му» Тургенева.
Наверное, мне надо было услышать этот пьяный голос В.Г., чтобы освободиться, наконец, от своего чувства к нему, как Герасиму увидеть пьяную Татьяну.
Жизнь Татьяны не стала богаче, радостнее, светлее от того, то оттолкнула от себя Герасима, так и жизнь В.Г. не будет от этого полнее, а душа не будет богаче.
Бог с тобой, живи на здоровье, находи удовольствие в вине. Тут для тебя в наше время много друзей будет.
Я, наверное, буду вспоминать время от времени все то хорошее, что было связано с тобой, но буду вспоминать и то горькое, что причинил ты мне.
Буду только вспоминать. Ну а дальнейшая жизнь как сложится, так пусть и складывается. Главное, я свободна!
14.02
Теперь уж мне всё и хорошее, вернее, все, что раньше казалось хорошим в отношении ко мне В.Г., представляется в другом свете. Раньше мне казалось, что сошёл он ко мне с руководящих высот для меня, для того, чтобы помочь мне!
Сейчас же я думаю совсем иначе. Ничего подобного! Не для меня, а для себя, ради своего спокойствия и благополучия он сделал это.
Для меня бы он шагу не сделал. Очень мы ему нужны! Побоялся, как бы его, чистого, не запачкали, не обвинили в чем-либо, если бы что-то сделалось со мной.
Очень ему нужны люди! Будет он что-то для кого-то делать, если это не будет создавать ему авторитета, укреплять его положение в обществе, положение на руководящем посту.
Я ведь могла сказать все перед смертью или после моей смерти. Он побоялся этого.
Ну вот, теперь у меня ничего не будет глубоко личного. И друзей близких нет у меня больше. И чувство у меня такое, будто вдруг обмелела душа. И не огонь уж горит там, а одни головни тлеют.
Я до страсти хочу, чтобы кто-то раздул эти головни, разуверил бы меня, что все, что думаю сейчас о В.Г. неправда, зажёг бы снова тёплое чувство в душе, которое было, поселил бы тихую радость, но знаю, что никто этого сделать не сможет, а тот, кто смог бы, не захочешь. Зачем ему это? Зачем ему человек? Верно, действительно, только богу да чёрту нужны человеческие души.
Ну вот и кончилась поэзия. Дальше в моей жизни пойдёт проза.
Как всё перевернулось и в моей душе, и в моей жизни! И совпало всё враз.
Сейчас я, наверное, буду более внимательна к людям. Буду жить жизнью всех, кто будет меня окружать, потому что лично своего у меня ничего не осталось.
