— Господи, да у тебя вся одежда в крови!
Рубашка неприятно прилипла к спине, затылок саднил.
— Дай посмотрю!
Легкие прикосновения прохладных пальцев успокаивали жжение.
— Ничего страшного — рана пустяковая…
— Правда? А я уж было начал обдумывать текст завещания.
— Перебинтовать бы… Только нечем… Хотя…
Геля порылась в сумочке и достала изящный кружевной платочек. В воздухе распространился запах французских духов.
— Еще и с дезинфекцией, — усмехнулся я, прижимая тампон к затылку.
— Держи-держи, юморист.
Потом с новой интонацией тихо добавила:
— Молодец! Можешь защитить женщину…
— Положим, ты и сама выглядела впечатляюще!
Геля улыбнулась.
— Твоими заботами! Кто вдалбливает мне на каждой тренировке: «Смелость, находчивость, реакция!»?
Можно было покраснеть от удовольствия и подарить букет цветов, но я поступил по-другому, удивив и ее и себя. Поцелуй получился долгим.
— Ну вот, — сказала Геля, высвобождаясь из объятий. — Будем считать это наградой герою!
— Такая маленькая?
Девушка отвернулась, пряча улыбку, зябко повела обнаженными плечами, вздрогнула и воскликнула:
— Плащ! Я забыла свой плащ в гардеробе!
Неприятности продолжаются!
— И номерок — у Ильи!
Она всплеснула руками и с надеждой посмотрела на меня.
Возвращаться назад в ресторан — глупо, с другой стороны, появилась возможность стать дважды героем. Страсть к знакам отличия взяла верх над разумом.
Теми же переулками и проходными дворами мы добрались до стены с лестницей. Окно оставалось открытым, но свет не горел.
— Покури пока, — предложил я Геле, хватаясь за нижнюю перекладину.
Прыжок на пол тихим не получился: какая-то сволочь успела поставить под окном стул! Зато боль в колене полностью избавила от головной — преимущество, хотя и сомнительное.
С трудом удалось найти дверь, но только я собрался ею воспользоваться, как снаружи донеслись приближающиеся шаги. На ощупь — слева стоял шкаф, а за ним имелось пространство до стены, куда можно всунуться.
В комнате зажегся свет. Последовавшие за этим звуки заставили меня выглянуть. Предположение оправдалось: в противоположном углу у такого же открытого шифоньера молоденькая официанточка меняла казенный наряд на собственную одежду перед уходом домой, мурлыча себе под нос веселую мелодию. Сейчас на девице остались только прозрачный бюстгалтер и такие же махонькие трусики. Это меня и сгубило! Картина настолько увлекла, что я потерял бдительность и не среагировал в нужный момент.
Девушка обернулась. Останься я на месте, ничего страшного, наверное, не произошло бы. Но захотелось как-то оправдаться. Вид же наступающего громилы, окровавленного и всклокоченного, вызвал оглушительный визг. Мою голову накрыла брошенная в панике юбка. Пока я пытался освободить лицо, истеричка хотела проскочить к двери, однако споткнулась о перевернутый стул и упала мне под ноги. Я, в свою очередь, естественно, также рухнул — и прямо на нее.
